Марина Серова: Экспедиция в ад

– Вы почти угадали, но в кино я пока не снимался. Я репортер, ведущий программы «Загадки России», ее показывают по телевизору почти каждый день. Наверное, вы не смотрите передачи, верно?

– Больше люблю фильмы, – усмехнулась я, вспоминая сегодняшние события. И как я могла забыть, ведь еще за обедом тетушка Мила с увлечением рассказывала мне об этой программе, и ведущего я видела! Вот она удивится, когда узнает, что мой новый клиент – это ее обожаемый репортер из «Загадок России»! Попросить для нее автограф, что ли?..

– Тогда немного расскажу вам о проекте, – снова прервал мои размышления Карельских. – Честно говоря, идея была взята из западной программы, тоже очень популярной. Там журналисты не просто ездят по разным странам, а рассказывают зрителям о местах, интересных туристам, и сами показывают, какие отели выбирать, куда сходить и прочее. В принципе, неплохая задумка, но согласитесь, делать аналогичную передачу не слишком интересно. Я давно работаю журналистом, и мне всегда хотелось создать что-то новое, уникальное. Вот и пришло в голову: а почему бы не рассказать людям о нашей России? Ведь здесь полно удивительных опасных мест, похлеще Амазонии, Бермудского треугольника или дикой Австралии. Понимаете, я сторонник экстремального отдыха, поэтому просто так сидеть дома и кропать статьи – работа не для меня. Мне всегда хотелось, чтобы моя профессия была связана с путешествиями, приключениями, адреналином. В западной программе ведущие просто ездят по странам и изучают места, популярные у туристов. Но ведь они и так на виду – достаточно спросить туроператора, и он вам все расскажет! А вот снимать сюжеты про области страны, куда здравомыслящий человек в жизни не сунется, – это идея! Я изучил досконально материал, подготовил план проекта, который был экспериментальным, а потом совершил первую экспедицию, на свои собственные деньги. Целью исследований стало озеро Лабынкыр, которое называют российским Лох-Нессом. Может, слышали что-нибудь о лабынкырском черте?

– Нет, – покачала я головой. Владислав продолжил:

– Озеро находится в Якутии, и существует много свидетельств о том, что в якутских озерах до наших дней дожили реликтовые чудовища. По одной из легенд, лабынкырский черт утащил на глубину ребенка, и с тех пор озеро называют проклятым. Наша экспедиция отправилась туда, мы провели исследования, поговорили с местным населением, и в итоге появилась первая передача цикла. Проект имел успех, и с тех пор все закрутилось, завертелось.

– Вот как, – кивнула я. – Не думала, что в нашем Тарасове снимают подобную передачу.

– На самом деле главный офис находится в Москве, – пояснил Карельских. – Но сам я родом из Тарасова, хотя учился на журналиста в столице и, честно говоря, собирался там остаться. Здесь у меня родители, поэтому я частенько приезжаю сюда на время отпуска. Но год назад, летом, я познакомился с Лилей – моей нынешней женой. Она-то живет в Тарасове, вот и думаю, что со временем придется вернуться в родной город. Лиля не хочет переезжать в Москву, тут у нее родные, и она не может их бросить.

– То есть сейчас вы в отпуске? – уточнила я. – С какой целью вы хотите нанять меня?

– Нет, я как раз приехал в Тарасов, чтобы снять материал об аномальной зоне, которая находится в Тарасовской области. Как-то сразу не пришло в голову, что у меня под боком – настоящий клад для любителей приключений. Я и моя съемочная группа собираемся отправиться на Медведицкую гряду, чтобы сделать репортаж и проверить, действительно ли там происходят загадочные события, о которых ходят легенды, или это все детские страшилки. Но в свете последних происшествий даже не знаю, что делать – своими силами проблему я, увы, решить не смог…

Внезапно Карельских вытащил солнечные очки и быстро надел их. Я немного удивилась – мы сидели не на солнцепеке, а в тени раскидистого дерева. Однако повернув голову, я увидела причину, по которой репортер совершил это странное действие – по тропинке к стадиону неторопливо шла женщина лет сорока с ребенком. Понятно, Владислав боится, что дамочка сейчас подбежит к нам за автографом.

– Что, вас так часто узнают? – спросила я, когда парочка прошла мимо. Карельских снял очки и развел руками.

– Я и подумать не мог, что когда-нибудь буду страдать от повышенного внимания к своей персоне. Нет, известность и слава – вещи хорошие, но все должно быть в меру. А люди словно с ума посходили – будете смеяться, но я давно уже не обедаю в общественных местах, ведь если кто узнает, что в кафе или ресторане находится телеведущий – поесть спокойно не дадут. И ведь не понимает народ, что репортеры из телевизионных программ – самые обычные люди, такие же, как и все. Поначалу-то было приятно, даже подобие звездной болезни началось, но потом… – он вздохнул. – Работу я свою люблю, ведь проект – это мое детище, можно сказать, но вот из-за оборотной стороны медали приходится несладко.