Елена Гордина - Закадычная соперница

— Моя маленькая, глупенькая девочка! — она гладила ее по голове, словно ребенка. — Ну, что ты еще натворила?

И, размазывая тушь по щекам, сбиваясь и проглатывая буквы, Лена рассказала ей про Олега.

— Успокойся, — Людмила обняла ее и повела на кухню. — Во-первых, он не стоит твоих слез, а во-вторых, значит, Олег — просто не твоя судьба.

Людмила достала из принесенного пакета дорогущий коньяк, фрукты, продукты и конфеты.

— Выпей! — она до краев наполнила бокал. — И успокойся.

Голубева сделала глоток, потом еще, и ей в самом деле стало легче.

— Запомни, моя дорогая, — Людмила обняла ее и поцеловала в щеку. От нее удивительно пахло жасмином и свежестью. — Ни один мужчина в мире не стоит твоих слез. Да и моих тоже, — задумчиво добавила она, наливая и себе коньяку.

— Спасибо! — икнула Голубева и, наконец, улыбнулась.

— Не за что! И еще запомни, — Людмила задумчиво жевала сыр, ею же привезенный, — ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью. Всегда! Запомнила?

— Да! — уже пьяно улыбнулась Голубева. — Какой все-таки Олег кобель!

— Они все кобели, моя дорогая!

— Проснулась? — Людмила, в домашнем халате, ненакрашенная и с «култышкой» из волос на макушке, принесла Лене кофе и булочку. Голубева, все еще валяясь в постели, грустно улыбнулась:

— Ага. Вставать неохота — жуть!

— Так и не вставай, — Людмила легла рядом. — Давай попьем кофе в постели, как аристократы.

Елена засмеялась:

— Тогда уж шампанское.

— Я думаю, что после вчерашней порции коньяка шампанское уже будет лишним.

Голубева только хмыкнула в ответ и покосилась на подругу. Первый раз в жизни она видела Людмилу не «при параде». Обычную Людмилу, домашнюю, уютную и родную до боли. «А Дима-то идиот был, — внезапно решила Голубева, — от такой жены может гулять только идиот!»

— Пошли в зоопарк? — внезапно предложила Людмила.

— Куда?! — Лена ожидала чего угодно: «пошли в бар, в ресторан, в боулинг, на мужской стриптиз», но только не этого.

— В зоопарк, — Люда весело рассмеялась. — Когда я разошлась с первым мужем, мне было очень тяжело. И пришла я в себя только потому, что каждый день ходила в зоопарк и смотрела на обезьян.

— Ты была два раза замужем? — Лена не смогла-таки унять свое любопытство.

— Ну, вроде того. Первого звали Тимофей, мы с ним расстались очень давно. А второго ты знаешь, — она улыбнулась. — Второго звали Дима. Мне, как видишь, тоже с мужчинами не слишком везет.

— А почему именно в зоопарк? — Голубева неловко уселась на кровати, расплескав кофе на простыне.

— Почему? — Людмила задумалась. — Даже и не знаю. Наверное, мне было приятно осознавать, что я не сижу в клетке, как эти бедные животные, а могу сама строить свою жизнь. Что больше ни от кого не завишу. Ну, и все такое.

— Люда… — Голубева замешкалась. — Я давно хотела спросить. Ты любила Дмитрия?

— Скорее да, чем нет, — Людмила пожала плечами. — Сначала я его сильно любила, потом чуть меньше. У него есть взрослая дочь от первого брака — Юля…

«Я знаю!» — едва не проговорилась Лена, но вовремя прикусила язык.

— Так вот, он очень ее любил, — продолжила Людмила. — Он хорошо относился к первой жене, у Димы была любовница.

Голубева съежилась, опустила глаза и перестала дышать.

— Правда, я ее никогда не видела, но знаю, что Дима любил и ее тоже, — Людмила тяжело вздохнула. — Он любил слишком многих людей, и его любили слишком многие, и поэтому он не заметил, что я его почти разлюбила.

— Прости… — у Голубевой все еще пылали щеки. — Но почему тогда ты не ушла от него? Ты же умная, красивая, ты просто супер!

— Спасибо за комплимент, — Люда встала с постели. — Я его уважала, понимаешь? А любовь — это дело проходящее. Хотя… Все это очень сложно, чтобы объяснить в двух словах!

— Я понимаю, — Голубева вздохнула. — Понимаю.

— А глаза у тебя все равно грустные, — заметила Людмила и ушла в душ.

— Ничего, скоро повеселеют, — пообещала Лена — то ли ей, то ли самой себе.

— Режь помидоры, — Людмила выложила на стол четыре крупных помидора. — И лук.

— Фигу! — возмутилась Голубева. — Лук сама режь, у меня глаза накрашены!

— Ты пиццу хочешь? — Людмила ехидненько ухмыльнулась. — Или нет?

— Садистка! — Лена погрозила подруге пальцем. — Тогда пополам. Одну луковицу ты, другую я.

— Отлично, — Людмила резала колбасу. — А терка у тебя есть?

— Вроде была, — Голубева помчалась в комнату и, пробегая мимо входной двери, уловила какой-то посторонний шум.