Виктория Лисовская - Перстень русского дракона

– Ах, Петенька! Как я рада, что мне удалось увидеться с вами, – весело щебетала госпожа Метинская, с интересом разглядывая высокие сосны и ели, нависавшие над лесной тропинкой.

– Да, тетушка, я тоже очень рад, – вяло и неуверенно промямлил Петенька.

Его долговязая и нескладная фигура, вечно сутулые плечи и сонный недовольный взгляд говорили как раз о другом.

– Ах, милый вы мой! Я подготовила тебе такой подарок на день ангела, ты не представляешь! Но это большой секрет. – Матильда Львовна приложила изящный пальчик к губам. – Гранд-презент должны будут доставить через пару дней, аккурат в твой день, мой мальчик! – лучезарно улыбнулась она.

– Это замечательно, тетушка! – снова неуверенно промычал Петенька.

– Я же знаю, что ты интересуешься животным миром, я думаю, тебе мой подарок понравится. Станет украшением твоей зооколлекции! – весело подпрыгивая на дорожке, радовалась Метинская.

– Спасибо! – криво улыбнулся отпрыск.

– Я слышала, ты хотел бы изучать биологические науки! Я права?

– Да, но папенька мне никогда этого не разрешит. Он через год отправит меня на службу, – тяжело вздохнул Петенька, поправляя круглые очки на носу.

– А как же твой зверинец? Лука Матвеевич не препятствует же твоей коллекции? – удивилась Метинская. – Сколько их у тебя?

– Двадцать три особи, – печально ответил парень.

– Как вернемся в имение, я бы хотела все осмотреть!

– Конечно, тетушка!

– Кто там у тебя? Ты только гадов собираешь?

– Ну почему это гадов! Класс пресмыкающихся, или, как еще их называют по-латински, Reptilia – удивительные существа, не похожие ни на что другое. Это неправильно и ненаучно называть их гадами! – обиженным тоном сообщил Петя.

– Ну, не обижайся, дорогой! Я просто совсем не люблю и боюсь змей, а у тебя их двадцать три особи, – пожала плечами Матильда.

– У меня не только змеи, есть ящерицы, саламандра, тритон, черепаха, папенька даже раскошелился и хамелеона мне привез.

– А им не холодно в нашем климате-то? – поинтересовалась Матильда.

– Я вам все покажу, у меня оборудован настоящий серпентарий со специальными лампами, необходимая температура поддерживается, аквариумы все подогреваются, – бесцветным, тихим голосом ответил Петя.

– И что, ядовитые змеи есть? – Глаза Матильды загорелись.

– Конечно, есть. Ядовитые – самые интересные.

– А чем ты их кормишь?

Парень пожал плечами, скривил губы, но все же ответил:

– Мышами, мне их мужики приносят, они их ловят, я им за мышек плачу.

– А мышек не жалко? – всплеснула руками Матильда Львовна.

– А чего их жалеть, они же только вред приносят, – пожал плечами Петя.

– Ну, как знаешь! Тогда ожидай моего подарка, я думаю, тебе понравится! А кстати, про гадов, – расскажи мне про вашего болотного монстра! – попросила девушка.

– Ну почему болотного? Он не болотный, а озерный, мы вот уже почти подходим к берегу, если повезет, то сами его увидите. Его тут много раз видели! – чуть оживился парень.

– А ты видел?

– Видел, – замялся Петя, – но я не совсем уверен, там непонятно было! Но что-то я там видел!

– Ой, расскажи! Эй! Кстати, как там тебя, Маша? Не отпускай Клеопатру, здесь может быть опасно, – наконец-то обратила она внимание на шагавшую позади Глафиру, тащившую на поводке собачку.

– Меня Глаша зовут, – спокойно ответила она.

– Ой, какая разница – Глаша-Маша? Следи за Клепочкой! Смотри у меня, если с ней что случится… Ой, я не переживу, – всхлипнула Матильда, схватила упирающуюся болонку и принялась нацеловывать ее.

Собачке такой прилив чувств совсем не понравился, она упиралась и отворачивалась от любвеобильной хозяйки.

– Клеопатра у меня такая красавица, такая умница, так что, Маша, не спускай с нее глаз, а потом после прогулки обязательно вымой ее, – указала пальчиком на грязные лапы Метинская.

– Но я горничная Аристарха Венедиктовича Свистунова, я не думаю, что он позволит… – покачала головой Глафира.

– Ой, позволит, куда он денется, за моей Клеопатрой нужен постоянный уход! Да, моя хорошая! – Метинская снова принялась ее целовать, но собачка вдруг заворчала и даже попыталась куснуть хозяйку за палец. Та не обратила на это внимания, а продолжила сюсюкать с болонкой: – Моя сладкая, моя красавица, моя Клепочка!