Дарья Макарова - Сундук мертвеца

– Съездил бы ты на море, ребята же звали.

– Тебя тоже.

– Я недавно оттуда. И потом, у меня дела в городе.

– Это какие? – прищурился он. – Мы же закрыли сделку.

– Семейные.

Никитин смотрел на меня излишне долго и, кажется, даже вполне трезво. А потом бросил сухо:

– Врешь.

Отвернулся и сделал несколько больших глотков. Пора бы от него избавиться, не нравятся мне эти бедовые настроения.

Он резко вскинул руку и ухватил кулон с сапфиром, что лежал на моей груди. Потянул тонкую цепочку на себя, рискуя порвать. Мне стоило большого труда, чтобы не заехать ему в ухо, тем более что был Никитин совсем близко.

– Это тебе твой любовник подарил?

Высвободив украшение, я отстранилась. Сказала хмуро:

– Как ты знаешь, я вполне могу побаловать себя сама.

– Ага, только не помню я, чтобы ты брюлики с джинсами носила.

– Все меняется. Ты теперь тоже не на трамвае по городу разъезжаешь.

– У тебя с ним серьезно?

– Не меньше и не больше, чем с остальными.

– Вот только не надо, – поморщился Никитин. – Разыгрывать из себя черт знает кого!

– Друг мой, единственный способ избежать ответов, которые не нравятся – не задавать дурацких вопросов.

Никитин сверкнул глазами и сквозь зубы сказал:

– Считаешь меня слабаком?

Вызывая такси, я сказала:

– Считаю, что ты устал. Посему, тебе пора домой, баиньки.

Мои действия не остались без внимания, Никитин разозлился пуще прежнего:

– А ты к нему, да?

– Не угадал. Я тоже спать и видеть сны.

Я поднялась и протянула ему руку. Он демонстративно отверг мою помощь, оттого встать на ноги смог не сразу. Но, надо отдать ему должное, таки справился с гравитацией и даже не рухнул с лестницы.

К моменту нашего появления на улице такси уже стояло у парадной. Однако уезжать он не желал. Немного попрактиковавшись в казуистике, мы все же простились. Никитин уже почти залез в салон, когда, резко схватив меня за руку, дернул на себя. Будь он кем-нибудь другим, я бы двинула ему коленом по самому дорогому. Но пришлось сдержаться. Больно сжимая мое запястье, он заявил:

– Я знаю кто ты.

– Супер. А я кто ты.

Никитин засмеялся тихо и грустно. Прижался щекой к моей щеке и прошептал едва слышно на ухо:

– Спокойной ночи, Мэри.

Сомнений нет, он почувствовал, как я задрожала. Отстранился и с видом покорителя разом всех вершин уселся в такси.

Он считал себя победителем, не ведая, что теперь для него нет пути назад.

Достав из кладовой плетеное кресло, я перетащила его на балкон. Пила чай с лимоном и неотрывно смотрела на мирную гладь Невы. Настроение мое было наисквернейшим. И даже дорогие сердцу виды не могли этого исправить.

За последние сутки я спала не больше пары часов, но усталость не ощущалась. Все перекрывал адреналин.

Наверное, так чувствует себя режиссер, месяцами готовивший премьерный спектакль. Все отточено, все продумано. Все летит к чертям…

Даже самые тонкие расчеты, самые искусные планы не дают гарантии успеха. Победа призрачна как для опытного царедворца, так и для интригана, делающего первые шаги на опасном поле. Все мы дети удачи, рабы ее прихотей.

И в конечном итоге, все, что остается нам – слепо следовать планиде. Либо принимать бой. Я всегда выбирала второй вариант. Не изменю привычке и сейчас.

Трель дверного звонка эхом пронеслась по пустой квартире. Я бы предпочла притвориться, что меня нет. Но подобное в сценарий не вписывалось – пришлось нехотя подниматься и встречать визитера.

За дверью стоял Никитин. Последняя надежда на то, что все разрулится само собой, сдохла окончательно. На его красивом лице решимость, губы сжаты упрямо, глаза мерцают недобрым блеском. Посторонившись, давая ему дорогу, я сказала:

– Будь моим гостем.

Забыв даже разуться, он прошел на кухню и по-хозяйски уселся за стол. Я молча, чувствуя его жгучий взгляд меж лопаток, заварила кофе. Поставив фарфоровые чашки на стол, села напротив. Посмотрела в ожидании, давая ему возможность заговорить первым. Последний шанс соскочить с опасной темы.

Однако мой недобрый друг решил прогуляться по минному полю. И это был целиком и полностью его выбор. Увы, повлиять на его решение, не переступив через себя, я никак не могла. Ровно как и остановить его.

– Шикарно выглядишь.

– Ага.

– Как спала?

– Аки агнец.

– Одна?

– Без тебя.

– Специально меня злишь?

– Специально напрашиваешься?

Никитин отвернулся, раздраженно забарабанил пальцами по столешнице. Я пила свой кофе, стараясь не обращать внимания на дробь, бьющую по нервам наотмашь.