Анна Суркова - Лена

– Елена!

Снова этот голос извне. Эх, помыть бы сейчас посуду, что ли, и перестать думать…

Лена мотнула головой и закрыла глаза, чтобы отогнать неприятные мысли. Распахнув веки, она обнаружила себя посреди поляны в темном лесу. Сквозь деревья просачивался тусклый голубоватый свет. Лена заметила две тени, двигающиеся в ее сторону. Со всех сторон какофонией стал звучать приглушенный шепот. Лена не могла разобрать слов, но внутри нее что-то привычно сжалось. Она замерла в оцепенении, а тени начали расти и, возвысившись над лесом, склонились к ней, готовые в любой момент раздавить и подмять под себя. Гул тысячи голосов взорвал вдруг наступившую тишину. Лена сорвалась с места и побежала прочь.

Она мчалась сквозь чащу в кромешной тьме, не разбирая дороги и не оглядываясь, но явственно чувствуя на своей спине дыхание нагоняющих ее монстров. Ветки обдирали лицо в кровь, камни, лежащие на дороге, сбивали ноги, но спасающаяся Лена ничего не замечала.

Ей, конечно, не удалось скрыться от преследования. Тени нагнали ее и придавили к земле, закрыв собою небо и любую возможность выбраться.

Лена не могла двинуть ни рукой, ни ногой. Ей стало тяжело дышать от немыслимого давления. Она прекратила любые попытки сопротивления и закрыла глаза, готовясь принять неизбежное. В голове отчего-то возникла картина со стоящими рядом однотипными строениями, среди которых было общежитие. И в этот раз Лене безошибочно удалось найти родное окно, так как в нем она увидела Сашу.

– Нет! – крикнула Лена и рывком поднялась с земли.

Превозмогая невероятное давление, она бросилась к просвету между деревьями, который оказался выходом из леса. Лена побежала к озеру, ощущая ставшую уже непривычной легкость, остановилась у самой кромки воды и обернулась, готовая вступить в бой с тенями. Но сзади никого не было.

– Зачем? За что вы так со мной? – закричала она что есть мочи, обращаясь, казалось, к самой чаще.

Затем она взглянула на свое истерзанное тело и зарыдала от горечи и обиды, не пытаясь сдержаться и унять давящую боль в районе солнечного сплетения.

А потом наступил рассвет.

Лена очнулась и посмотрела на солнце: белый ослепляющий свет, стирающий и поглощающий всё вокруг. Только он, и ничего больше. Она зажмурилась и в наступившей темноте ясно, будто перед собой, увидела полотно с изображенным на нем мужчиной в мельчайших подробностях, как если бы склонилась над ним, чтобы рассмотреть детали.

Лена поднялась и пошла к зданию учебного центра. Постучавшись, она робко зашла внутрь. Борис Николаевич, готовящийся к лекции, удивленно посмотрел на растрепанную исцарапанную Лену.

– Мне нужны масляные краски, – тихо, но твердо сказала она.

– Хм, как быстро… – заметил преподаватель, поправив очки. – Что ж, завтра я добуду краски, а сейчас идите спать. Набирайтесь сил.

Немного поразмыслив, он добавил:

– Пожалуй, завтрашний день вам тоже стоит потратить на восстановление.

– Мне не нужно отдыхать, мне нужно написать картину, – категорично ответила Лена.

– Призвание не утомляет, да… – задумчиво проговорил Борис Николаевич и, понимая бессмысленность дальнейших уговоров, сдался. – Что ж, будь по-вашему: я принесу краски сегодня вечером. Но сейчас вы, не медля ни минуты, отправитесь домой и ляжете спать.

Лена кивнула и направилась к выходу, у которого стоял взволнованный Саша. Она посмотрела ему в глаза, взяла за руку и повела в сторону здания, среди окон третьего этажа которого теперь уже безошибочно могла найти их родное.

Через несколько дней приехали родители.

Лене нужно было рассказать им про Сашу, их любовь, намерение забрать Настю к себе и про многое другое. Посвятить их во все детали она, конечно, не решилась: они бы не поверили и не поняли. Возможно, со временем она сможет поведать отцу и матери свои тайны, но точно не сейчас.

Она решила начать с желания сделать живопись делом всей жизни. Родители неприятно удивились и завалили ее вопросами.

– Доченька, ты же понимаешь, что рисование – это не более чем хобби? – слегка заискивающе и немного осуждающе спросила мама. – Тебе стоило бы сосредоточиться на поиске стабильной работы, раз уж твой брак потерпел фиаско. Теперь ты должна рассчитывать только на себя. Ты была лучшей на курсе. И где – на математическом факультете!