Эрик Сунд - Стеклянные тела

Ванья помотала головой.

– Меня будили в шесть, я вставал, завтракал, а потом садился за письменный стол и читал книги, которые он клал передо мной. Иногда он заходил и проверял, не отлыниваю ли я от чтения, мне не позволялось смотреть на что-то еще, кроме текста. У него из пасти брызгала слюна, и приходилось утираться рукавом, а потом пора было отправляться прямиком в школу. А когда я возвращался после школы домой, начиналась та же песня. Читать до самого обеда, после обеда возвращаться к себе и сидеть за столом, уткнувшись в книгу, пока не настанет пора ложиться спать и гасить свет.

Эйстейн закурил и подвинул пачку Ванье. Дрожащими руками она зажгла сигарету.

– Иногда я пытался притворяться, что читаю, – продолжал он. – Но я был плохим актером, не знал, как надо двигать глазами, чтобы выходило достоверно. Наверное, все хорошие актеры, сколько бы они ни говорили об эмпатии и вживании в роль, были психопатами. Наверное, можно научиться быть психопатом.

Ванья глубоко затянулась и взглянула в его мрачные глаза.

– Книги отняли у меня детство, – сказал он и отвел взгляд.

Как будто просил прощения.

Через калитку тянулась сине-белая лента полицейского ограждения. Патологоанатом Иво Андрич предъявил удостоверение, после чего его пропустили во двор.

На стене висела мемориальная доска. Андрич прочитал: «В доме, располагавшемся на этом месте, 2 июля 1868 года родился писатель Яльмар Сёдерберг».

Звонил Биллинг.

Поразительно жестокое убийство топором.

Словно убийство топором может быть не поразительным и не жестоким, подумал Иво и стал подниматься по лестнице. Олунд стоял у открытой двери квартиры, двое техников уже были на месте, а в глубине квартиры он заметил Йенса Хуртига, увлеченно беседующего с кем-то по телефону. У Хуртига был взбудораженный вид.

Олунд отступил в сторону, чтобы пропустить Иво.

– Надеюсь, ты сегодня не завтракал. Это ни на что не похоже.

Иво шагнул в прихожую и направился к двери, ведущей в гостиную.

Массивные стеллажи для книг, темно-коричневый кожаный диван и к нему столик с резными ножками.

– Как там Хуртиг? – спросил он, поворачиваясь к Олунду.

– Разговаривает с Биллингом. Похоже, Биллинг хочет, чтобы расследование вел кто-нибудь другой. Не спрашивай меня, почему.

Обязанности Иво Андрича не зависели от того, кто именно руководит расследованием, но работать с Хуртигом ему нравилось – так же, как нравилось работать с Жанетт Чильберг. Оба были открытыми, задавали важные вопросы и не ждали, что патологоанатом сделает за них их работу. Андрич мог объяснить, что случилось, но не почему это случилось.

Тело лежало на полу. Старинные фарфоровые часы тяжко тикали на стене, в воздухе разливалась атмосфера богатого дома.

Иво увидел, что голова сильно повреждена, однако почти сразу узнал Хольгера Сандстрёма – отца находящегося в розыске Эйстейна. Топор все еще торчал из головы, везде была кровь.

Иво присел на корточки перед телом.

– Так я пойду, – сказал Хуртиг. – Биллинг хочет назначить вместо меня кого-нибудь другого.

Олунд покачал головой.

– А причина?

– Бюрократия, – потерянно сказал Хуртиг. – Меня отстранили, потому что сочли лично заинтересованным. Я знал Хольгера, и этого, конечно, достаточно, чтобы посчитать меня пристрастным. К тому же меня подозревают в служебной ошибке – я не предвидел, что Хольгер может стать следующей жертвой, мне следовало предоставить ему охрану.

Фарфоровые часы тикали над ними; Андрич коротко кивнул Хуртигу и склонился над телом.

Топор, сидевший в голове убитого, был обыкновенным топором для рубки дров, а учитывая, как глубоко он вошел, Иво понял, что убийство совершено человеком в сильнейшем аффекте.

Кто-то ненавидел Хольгера Сандстрёма.

Хуртига без церемонии отстранили от дела; он ехал в полицейское управление в ярости, но входя в свой кабинет, уже настолько успокоился, что решил все-таки быть полезным. Новому руководителю расследования (наверняка кто-нибудь из золотой молодежи Биллинга), вероятно, понадобится помощь.

Хуртиг отправил Биллингу материалы, сообщив, что он доступен для своего преемника круглые сутки, и решил поехать домой и приготовиться к вечеру с Исааком.

Надо рассказать о Хольгере.

Направляясь через Васастан домой, он проехал мимо магазинчика, в котором располагался отдел выдачи бандеролей. Хуртиг остановил машину.