Эрик Сунд - Стеклянные тела

Она просто не в состоянии отвечать. Иногда общение с Марией так утомляет.

Перед пересадкой на станции «Слюссен» Ванья обнаружила, что сумка, помимо бумажника с семью пятисотками, содержит таблетки от головной боли и потертый ежедневник.

Она стала листать книжечку.

Ежедневные записи. Подробнейшие наблюдения за погодой, а еще по какой-то причине старик записывал, какие именно большегрузные машины проехали мимо его окон.

Ванья почувствовала, что сейчас расплачется, но, хотя вагон был почти пустой, она решила не давать воли слезам. Слезы – это очень личное.

На стекле перед ней красовалась реклама крупной косметической фирмы. Сногсшибательная дама улыбалась отбеленными содой зубами, и Ванья посмотрела на собственное отражение рядом с рекламой. Иссиня-черные волосы торчат в разные стороны, под глазами темные круги. Некоторые говорят – она симпатичная, но она-то знает, что они врут. Ванья достала из кармана ручку и припомнила блог, который читала последние несколько дней.

«Накрасся так, чтобы тебя перестало быть видно, и не забудь про половые губы ! – написала она через все лицо женщины и добавила: – Если у тебя целлюлит – покончи с ним!»

На «Цинкенсдамм» в вагон вошел какой-то потрепанный парень. В руке у него была пачка листовок, и он положил одну на сиденье рядом с Ваньей, после чего направился к другим пассажирам.

Изображение малыша, несколько слов о раке и бедности.

Ванья положила шесть из семи пятисоток на сиденье, поднялась и встала у дверей.

Она успела выйти, прежде чем парень обнаружил ее пожертвование.

Возле станции «Хорнстулль» творилась неразбериха из-за перестройки старой стоянки такси. Политики решили сделать Хорнстуллю подтяжку лица, хотя жители и протестовали. Приемные родители Ваньи, Эдит и Пол, были из активистов, пытавшихся остановить строительство, но их старания оказались напрасными. Над старой площадью теперь высилась галерея из стекла и бетона.

Это – ее, Ваньи, часть города. Здесь она живет. И здесь ей суждено умереть.

Скоро. Когда придет бандероль.

Ванья зашвырнула сумку старика с таблетками и пустым кошельком в контейнер для строительного мусора, но ежедневник оставила себе. Она возьмет его в «Лилию» и попросит Айман помочь переплести его.

Айман – ее куратор в «Лилии», она из тех немногих, на кого Ванья может положиться. Айман знает, что значит быть изгоем, и в ней есть что-то загадочное, что нравится Ванье.

Ванья порылась в карманах. Ручка, пятисотка и одна-единственная сигарета.

Она свернула налево, зашла в «Иса» на Бергсундс-странд, взяла корзину и пошла по рядам. Наполнив корзинку, она встала в очередь в кассу за типом в очках с толстыми линзами и кислым выражением лица. Положив разделитель на конвейер, Ванья принялась выкладывать покупки, потом потянулась к сигаретам, взяла три пачки и положила на ленту. Взялась за лоб.

– Ах да… – пробормотала она. – Кофе… – Она быстро побросала все обратно в корзину и вернулась к полкам. Взяла кофе, протолкнула сигареты в рукав куртки и вернулась на кассу.

– Кофе забыла? – спросила кассирша.

Не в первый раз Ванья проделывала этот трюк; она знала: чтобы все получилось, надо произвести приятное впечатление.

Ребра словно давили на легкие, каждый вдох давался с трудом. Свитер намок от пота. Ванья собиралась украсть сигареты не потому, что у нее не было денег, и не потому, что была слишком юной, чтобы ей их продали.

Она просто хотела еще немного побыть живой.

Пока кассирша пробивала покупки, Ванья укладывала их в пластиковый пакет; закончив, она принялась шарить по карманам.

– Ах, чёрт, – вздохнула она, трогая пальцем пятисотку в кармане, – деньги забыла. Можно оставить пакет здесь? – она указала на пустое место рядом с кассиршей. – Я вернусь через пять минут.

– Давай его сюда. – Кассирша понимающе улыбнулась.

– Спасибо вам огромное, – сказала Ванья и быстро удалилась.

Возле магазина ей встретился парень, она знала его, но имени не помнила. Парень сделал вид, что не заметил ее, но Ванья была уверена: заметил. То, как он отвел глаза в сторону, ее не обмануло. Беги или умри, подумала она.

В девятом классе Ванья переспала с ним, потому что ей стало его жалко. Необязательно встречать пятнадцатилетие девственником. Ей даже пришлось уговаривать этого типа – так он разнервничался. Тем же вечером он обновил свой статус в Фейсбуке, написав, что она шлюха.

Ванья постояла, наблюдая, как он самоуверенно шагает вверх по улице, а потом вошла в подъезд.