Михаил Март - Жар тела

– Значит, ты настоящий майор, а не ряженый, – хрипло произнес Глеб.

– Узнал все-таки. Но это не имеет значения.

– Быстро ты дело раскрутил.

– Я профессионал. А ты растерянный любитель. Я таких сотни выловил. Минимум лет десять получишь. Это при хорошем адвокате. А на хорошего у тебя денег нет. А что будет с твоей беременной женой? Такие не ждут. Ей сейчас тридцать, а будет сорок к твоему выходу. И работу уже не найдешь. Грузчиком, может, и возьмут.

Михась убрал пистолет, а Глеб обернулся.

– Зачем я тебе нужен? Меня же легко сдать, все козыри в твоих руках.

– А это уже другой разговор. Мне нужен стрелок. Кстати. Жена тебе не звонила. Это я записал ее голос на диктофон, чтобы выманить тебя из дома. Так вот. Я буду твоим посредником, в лицо тебя никто не увидит. Я научу тебя работать без следов и всегда иметь алиби. Через год я оставлю тебя в покое. Киллеров надо менять. За первое дело ты получишь двадцать пять тысяч долларов. Хорошие деньги, учитывая твою зарплату. И так каждый раз. Но это будет нечасто. Главное, не промахиваться, попадать в цель. А дело с Игорем закрою, я знаю, чем занимается МУР и как это сделать. Ошибки не допустимы. Откажешься от предложения, тебя ждет тюрьма и все последствия.

– А что делать с братом Игоря? Он не успокоится.

– Ничего. К тебе придет милиция. Скажешь, что у тебя был водопроводчик, высокий, крепкий, готовишься к зимнему сезону. Ты в это время ел на кухне, а тот шастал по комнатам. Минут через пятнадцать он ушел. Это было в тот день, когда я к тебе приходил. Жена его не видела. Сыщики решат, что это он украл у тебя стрелу из арбалета. Водопроводчик и есть убийца. Дмитрия Левса уже нет в живых, его убили вашей стрелой. Это произошло в тот день, когда вы с женой ходили на девятичасовое представление. Закончилось оно в одиннадцать пятнадцать. Вы не успели бы доехать до Нагатина и совершить убийство. Стопроцентное алиби. Просто водопроводчик тебя подставил. Нужна какая-то особая примета. Например, водопроводчик прихрамывал на правую ногу. Убив Дмитрия, он забрал его документы. Пока о трупе ничего не знают.

– А ты не боишься, что я тебя сдам?

– Нет. Тебе никто не поверит, а ты получишь на полную катушку, чтобы не болтал лишнего. Никто из этих людей со мной не связан, а ты напрямую. Скорее всего, киллера нанимал ты, если у тебя алиби.

– Ладно. Я согласен. Ты припер меня к стенке. Но мне нужно оружие. Чистое.

– Ленинградский вокзал. Автоматические камеры хранения. Ячейка 2038. Код 2020. Там чемоданчик. Три пистолета. Всегда пользуйся разными. Никакого почерка быть не должно. Работали разные люди. Там же лежит аванс. Деньги я плачу вперед. Твое дело нажимать на курок. И не подходи близко к жертве. Следы, брызги крови. Схватка. Ничего лишнего.

– Ладно. Соображу.

– На днях я пришлю тебе фото жертвы.

Наниматель вышел из машины и скрылся во мраке.

Такое дело раскрыть мог только опытный мент. Глеб с трудом верил в происшедшее. Но если все это правда, то и он рисковал. Горбоносов понимал, что имеет дело с настоящим майором и тот о нем все знает, а Глеб о нем ничего. Майор сам решился стать посредником, а значит, этот бизнес его устраивает. Кто же жертвы? И что его может с ними связывать. Скорее всего, ничего. Он должен оставаться вне подозрений. Такие люди не входят в число подозреваемых. Тем более он хотел его подставить. Слишком очевидный прокол киллера. Стрела от арбалета всего лишь узкий нож, но не оружие. Глеб позвонил жене. Подруга сказала, что та уже уехала домой. Значит, мент не врал. Он завел двигатель и поехал на вокзал. В указанной ячейке лежал дипломат, широкий, из натуральной кожи. Он быстро взял портфель и пошел в машину. Отъехав подальше, Глеб притормозил в тихом переулке и вскрыл портфель. В бархатных ячейках лежала три пистолета и обоймы к ним. Оружие разное: пистолет системы «ТТ» и «макаров». В Чечне такого добра полно, а пистолет Стечкина украли у спецназовца ФСБ. Ни в армию, ни в полицию такое оружие не поставляли. Ему предстоит шлепнуть как минимум троих из разного оружия. И если даже оно зафиксировано полицией, то с ним его никак не свяжут. Но главным в посылке был конверт. В нем лежало двадцать пять тысяч долларов. Практически его уже купили, и назад ходу нет. Но от этого майора можно ждать чего угодно.

Этот вечер Глеб решил побыть в одиночестве. Одиночество для него – это время, проведенное с Верой. Он не видел ее уже две недели. С ней можно было болтать о чем угодно. Она человек в себе. Его проблемы мало ее касались. Теперь у него были деньги. Он ей позвонил, и, на удивление, она этому обрадовалась.