Мария Воронова - Вечный шах

– Шахматы.

– Я вижу, что не карты, – мама потрясла доской, прислушиваясь, как внутри грохочут фигуры, – и такие дорогие, надо же… Я не знала, что Кирилл играет.

– Это ему от отца досталось.

– А сам?

– Мам, какой из него шахматист, он же гуманитарий! Знает только, что «всех главнее королева, ходит взад-вперед и вправо-влево». Даже не смог Егору показать, как играть.

– А он просил?

– Еще как! Вроде бы Кирилл договорился с соседями, чтобы научили Егора, но, видишь, уехал в санаторий, а мне неудобно напоминать. Я с ними не очень как-то…

Мама приосанилась:

– И вовсе незачем никого просить, когда я сама прекрасно могу научить своего внука.

– Ты? Вы? – хором спросили Гортензия Андреевна с Ириной.

– А что вас, собственно, удивляет? В наше время, знаете ли, к развитию детей подходили серьезно, и шахматный кружок был буквально в каждой подворотне.

– Но ты никогда не рассказывала…

– А ты интересовалась? Для тебя мать всегда была принеси-подай! Егорушка, иди сюда, мой дорогой, сейчас бабушка научит тебя играть в шахматы.

Сын пулей прилетел на зов, а Ирина собрала свои бумаги и поднялась в спальню, чтобы не мешать. Чем меньше присутствует на уроке посторонних, тем лучше усваивается материал.

Надо же… Шахматы всегда представлялись ей чем-то заоблачным, к чему даже и подступаться было невозможно, а теперь оказывается, что в них умеет играть родная мама, которую Ирина любила, но всегда считала весьма недалекой женщиной. Уж точно глупее себя самой.

С другой стороны, ей ли удивляться, что жизнь вечно не то, чем кажется на первый взгляд хотя бы потому, что вторых взглядов просто не бывает. Неподвижны только камни, а живое все меняется, и сегодня ты смотришь уже не на то, что было вчера…

Володя спал, сосредоточенно сдвинув бровки, Ирина поправила ему одеяло и, устроившись в старом кресле, продавленном, со стопкой книг вместо одной ножки и торчащими нитками обивки, но таком удобном, что выбросить его не поднималась рука, вернулась к записям Дубова.

Итак, был составлен психологический портрет, то есть дело пополнилось еще одной бесполезной бумажкой и, возможно, снова забуксовало бы на годы, но вскоре в городе произошла новая трагедия. Пропала десятиклассница Лариса Федосеева. Ее отец был капитаном дальнего плавания, часто ходил в загранку, соответственно, Федосеева могла не сильно волноваться о будущем, с таким папой хороший аттестат и поступление были ей гарантированы, но, несмотря на материальное изобилие и уверенность в завтрашнем дне, Лариса оставалась скромной, доброй и прилежной девушкой. Она по-настоящему мечтала стать врачом, занималась на подготовительных курсах, не увлекалась гулянками и не связывалась с дурными компаниями. Симпатичная девушка, что называется, дружила с одноклассником, который в момент ее исчезновения находился на спортивных сборах в Алма-Ате. Возникла надежда, что Лариса, всегда имевшая в кошельке приличную сумму, решила навестить его, сделав сюрприз, но быстро рассеялась. Девушка в спорткомплексе не появлялась.

На свою беду, Федосеева не только внешне была похожа на предыдущих жертв, но и одеваться предпочитала в том же стиле. Джинсы, кроссовки, ветровка…

К сожалению, далеко не всегда маньяков привлекает вызывающий вид и короткие юбки.

В день исчезновения Лариса после школы зашла домой, пообедала с мамой, сидевшей в декрете с младшим сыном, и отправилась на подготовительные курсы, где ее уже никто не видел. Уходила из дому в превосходном настроении, так как накануне решила сложную задачу по химии и ей не терпелось показать ее преподавателю.

Конечно, дети часто прогуливают учебу, отправляясь вместо курсов в кино или гулять с теми приятелями, с которыми родители запрещают им дружить, но Лариса серьезно относилась к своим занятиям, и с мамой у нее были доверительные отношения.

Через два дня в милицию обратилась продавщица из молочного магазина возле дома Федосеевых. Она хорошо знала девочку, свою постоянную покупательницу, в лицо и когда, выйдя на работу, услышала, как бабушки в очереди обсуждают исчезновение «дочки капитана», вспомнила, что на прошлой смене, перекуривая на крылечке, видела, как Лариса ловит машину, что она, впрочем, делала достаточно часто. В этот раз остановились старые «жигули»-«копейка» с красным крестом на заднем стекле. Продавщица уверенно назвала цвет машины, песочный, и даже вспомнила, что в номере было две шестерки, то есть на одну меньше, чем в знаке сатаны. Для сыщиков эти показания оказались настоящим подарком судьбы. Искомая машина была найдена меньше чем за сутки, владелицей числилась Жанна Александровна Кольцова, а ездил муж, Иннокентий Михайлович Кольцов, участковый врач районной поликлиники. И муж, и жена были кристально чисты перед законом, никаких темных пятен в биографии не имели. На всякий случай за Кольцовым пустили наружное наблюдение, но ничего плохого подозреваемый не совершал, кроме того что вусмерть измотал сотрудников милиции беготней по вызовам, а вечерами заставлял их тратить казенный бензин, пока занимался частным извозом.