Лариса Королева - Глинтвейн на снегу

Друг Сашка из её сирийско-армянской компании сдержал своё обещание, по поводу успешной операции собрал в своём доме всех друзей и нажарил шашлыка из баранины. Сирийский хирург рассмотрел Дашин шов, оценил мастерство российского коллеги и сообщил, что у него скоро будет «маленький Махранчик». Судя по ещё плоскому животу его жены Оли, Дарья подумала, что не скоро.

– Саш, а ты мог бы поменять мне личинки в дверных замках? – спросила хозяйка квартиры, в которой побывали незваные гости.

– Теоретически – да, – задумчиво отозвался друг, проведя ладонью по густому ёжику седеющих волос.

– Нет, теоретические познания меня в данном случае не интересуют. Ты вот практически филолог, а опечатки в моих текстах не замечаешь.

– Так я же увлекаюсь содержанием, – оправдался обладатель красного диплома филологического факультета, в настоящее время занимающийся торговлей электроинструментами.

– Даша, я приеду, всё сделаю, – предложил свои услуги выпускник медицинского вуза, ныне зарабатывающий на ремонтах квартир и дач.

– А что у тебя случилось? – спросил Александр.

– Вернулась из больницы, обнаружила на полу в зале след грязной обуви, а в ванной – длинный чёрный волос.

– Так ты же детективщик, вот и предположи, кто к тебе мог приходить? У кого ключи есть? У кого волосы чёрные?

– У моей невестки. Не могу только догадаться, зачем бы она ко мне являлась.

– Ну, например, заранее посмотреть, где у тебя золото и деньги лежат, на тот случай, если ты из больницы не вернёшься, – нарочито трагическим голосом предположил Саша.

– Ей первой я всё сама и показала. Ты ещё скажи, что жене моего сына деньги понадобились, потому что она в карты проигралась, – рассмеялась Даша и серьёзно добавила: – я не чувствую себя в безопасности в собственном жилье.

– Ты на той неделе позвони, я поменяю личинки, – снова предложил свои услуги Махран.

Конечно, в гостях хорошо, однако пойти по второму кругу Дарья сочла неудобным и, закупив продукты, принялась готовить сама, что попроще. А что может быть проще запечённой в духовке говядины с овощами?

Швы она отправилась снимать на двенадцатый день после операции. Прорваться в Краевую больницу к медсестре Тане было не сложно, у Дарьи имелся сертификат на вакцинацию и старое направление на госпитализацию, кто там на проходной будет даты проверять! Но ехать по такой жаре через весь город и объясняться с вредными девушками на сестринском посту при входе в отделение нейрохирургии ей не хотелось, и она пошла пешком в свою поликлинику.

Как и предполагалось, медсестра не решилась взяться за столь сложный шов и побежала за хирургом.

– Ого, – удивился молодой невысокий доктор. – Это как же он вам так настрочил? Как фамилия хирурга?

– Родионов. А как настрочил, не знаю, три часа была под наркозом.

– И полтора из них он шил!

Дарье захотелось сказать: «А ты, парень, не завидуй профессионалам высокого профиля! Сиди тут в поликлинике, направления выписывай!» Но хамить в то время, когда из тридцати стежков на твоей руке выдёргивают успевшие врасти нитки, явно не стоило. Наверное, и в другое время – тоже. Тем более что этот молодой человек с неудавшейся пока карьерой и невысокой зарплатой, ничего плохого ей не сделал. А вот крутые доктора порой такого могут натворить…

Леденёва переживала за всё ещё лежавших в больнице Валю, Галину, и Надежду, с последней она переписывалась, и сводки палатной жизни походили на боевые. Так, Надя писала: «Самочувствие у меня немного лучше, но всё ещё штормит при ходьбе. Слух не восстанавливается. Галя со мной в одной палате, она по-прежнему ничего не видит одним глазом. К Вале долго попасть не могла, днём запрещено. Потом медсестра подсказала, что можно попробовать вечером, вроде бы как комнатой ошиблась. Так что вчера после ужина отправилась. Увиделись у дверей её палаты. Валя тебя и меня вспомнила, но поговорить не удалось, мы обе очень плохо слышим, знаками только обменялись. Она весёленькая, привет тебе передавала».

Как же так, думала Леденёва, как же так? До операции её соседки прекрасно видели и слышали, а теперь одна из них ослепла на один глаз, а две другие оглохли. И хорошо, если зрительные и слуховые функции у пациенток восстановятся, но что-то ей подсказывало, что этого может и не случиться.

Дашина мама умерла тридцать лет назад от инсульта, и тогда казалось, что пусть бы любые осложнения здоровья у мамочки остались – лишь бы выжила. Но сейчас-то медицина шагнула далеко вперёд, должны бы врачи уже научиться лечить одно и не калечить при этом другое.