Галина Миленина - Плохой фэн-шуй

— Сейчас задуют тёплый воздух, — пояснила стюардесса. — А то вы околеете, пока долетите.

— А он ещё летает? — робко спросила Лена.

— Говорят, до сегодняшнего дня летал, — оптимистично ответила стюардесса. — Да вы не волнуйтесь, всё будет в порядке!

И, помахав им на прощанье, укатила на автобусе обратно, оставив их перед трапом. Минут через десять шланг вытянули, и появившийся в проёме двери стюард призывно поманил их рукой: поднимайтесь! Они поднялись. Лена, скрывая тревогу, пыталась шутить и делала вид, что ищет свои места, указанные в посадочном талоне. Стюард шутки не понял:

— Девочки, садитесь на любые, только подальше от кабины.

— Чтобы не мешать пилотам катапультироваться в случае чего? — спросила Светлана.

— Нет, там мотор громко работает — оглохнете.

Он встал рядом с ними, взял в руки микрофон и очень серьёзно произнёс:

— Уважаемые пассажиры! Мы намерены приземлиться в аэропорту города Киева ровно через полтора часа.

— Вы не шутите?

В это время самолёт робко, как бы пробуя свои силы и не очень веря в них, выруливал на взлётную полосу. Вырулив, не прибавляя скорости, поехал по широкой полосе. Он ехал необычайно долго, пока не доехал до конца этой самой полосы. И тут у Светланы начался приступ действительно истерического смеха. Она силилась что-то сказать дочери, но каждый раз, начиная озвучивать свою мысль, не могла сдержаться и смеялась уже до слёз. Самолёт, доехав до конца полосы, развернулся и остановился, набирая обороты и содрогаясь всем своим старым, изрядно изношенным стальным телом.

Светлана, отсмеявшись, спросила у дочери:

— Знаешь, что сейчас будет? Они скажут: «Девчонки, это всё, что мы могли сделать для вас за ваши деньги! Покатались — выходите!»

И они расхохотались уже вместе.

Но самолёт взревел что есть силы и помчался по взлётной полосе.

— Ну, если сейчас не рассыплется, есть надежда, что может даже и взлететь! — смеясь, прокричала Светлана сквозь рёв мотора Лене на ухо.

Они не помнят, когда ещё так веселились вдвоём. К ним подошёл стюард и протянул на маленьком подносе два пластиковых стакана с коньяком и конфеты.

— Командир приглашает вас в кабину. Поскольку рейс у нас необычный и на борту только два отчаянно храбрых пассажира, которые рискнули с нами полететь, он хочет провести для них экскурсию.

Женщины поднялись и зашагали к кабине. Они действительно были впервые в кабине, и штурман предложил Светлане посидеть на своём месте. Она отказалась в пользу дочери, сама тихо встала за спиной у пилота. Было и страшно, и радостно одновременно. Душа Лены ликовала. Девушка села за штурвал, и ей даже позволили управлять самолётом. Это был незабываемый полёт. Лётчики шутили, что самолёт транспортируют на металлолом и сами, собственно говоря, не знают, как обращаться с этой штуковиной. Они по очереди показывали на приборы и пытались продемонстрировать, что все эти ручки и кнопки давно не работают.

Приближались к столице. Пилот решил напугать бесстрашных пассажирок и, закрыв шторкой стекло кабины, произнёс очень важно и сурово:

— Будем садиться по приборам. Отрабатываем аварийную посадку в тумане.

Лена, не теряя самообладания, спросила:

— Можно задать последний вопрос? Потом уже резвитесь, мальчики, а мы пойдём на свои места согласно купленным билетам.

— Задавайте, — ответил пилот.

— Откройте тайну, почему такая цена билета?

— О! Спасибо за вопрос! Считайте это новогодним подарком от нашей авиакомпании.

— Ну, а если серьёзно?

— Если серьёзно, это просто ошибка одной из наших работниц, которая, отбивая телеграмму, потеряла один нолик. Билет должен был стоить не тридцать пять, а триста пятьдесят гривен. Смутив такой ценой потенциальных пассажиров, мы ничего не заработали. Правда, и надежды было мало. Вообще-то, наш самолёт заказала на месяц одна киевская туристическая фирма. Будем летать на Тунис. Перегоняя самолёт в столицу, мы решили по ходу заработать денег, но, как видите, не судьба! Одна радость — хорошим людям новогодний подарок!

— Какая проза! А мы думали, что это новогодний розыгрыш. Ну что ж, спасибо за подарок, и передайте от нас привет вашей рассеянной работнице, — сказала Лена.

Женщины вернулись на свои места, а самолёт пошёл на посадку.

Сегодня, стоя на промозглом перекрёстке и непрерывно поглядывая на свои изящные часики, Лена вспомнила ту поездку — всю, начиная от покупки билетов и до мельчайших подробностей. И слёзы снова застелили глаза. Она вновь посмотрела на часы. Уже половина третьего, а пришла в двенадцать! Она решила стоять до последнего, во что бы то ни стало, пока совсем не окоченеет на этом декабрьском ветру. Вернее, пока не выполнит то, что задумала.