О. Дорош - Грехи Марии

Сейчас же, стоя напротив отчима, я старалась быть взрослой и умной, применяя в разговоре с ним умные фразы, анализируя в голове главы из учебника.

– Я считаю, что вы не должны впредь так ко мне подкрадываться, – напомнила ему я, и видя по его поднятым бровям, что моя реплика сбила его с мыслей, продолжила. – Во-первых, я была уверена, что вы с мамой отправились на лесопилку, во-вторых, как я уже заметила ранее – это мой дом, а не ваш, и это я могу тут находиться, а вот вы – нет.

Однако отчим не захотел слушать мои весомые аргументы, и приблизив ко мне лицо, прошептал:

– Да, я должен был быть на лесопилке, но одна маленькая принцесса захотела устроить скандал и мне пришлось остаться с этой маленькой невоспитанной девочкой для того, чтобы она не натворила дел. И еще, запомни на будущее: это ты находишься в моем доме, а не наоборот. Ты ешь мою еду, спишь на моих кроватях и ходишь в моей одежде. Это я отправлял деньги твоей бабке для того, чтобы она кормила твой рот. Это понятно?

Я неуверенно потопталась не месте, не в силах опровергнуть его слова. У меня не было информации о том, что он не прав или же наоборот. Я отвела взгляд. Отчим сразу же понял, что победил. На его лице появилась уже знакомая кривая усмешка.

– Принцесса, ты наказана. Сегодня никакой еды, понятно? Ты больше не будешь брать еду без разрешения! Еду нужно вымолить у Господа, а значит и у меня!

– Что?! – я опешила. Разве можно было контролировать кого-то едой. Это нечестно и неправильно. Разве не должны взрослые заботиться о детях, разве это не входит в их обязанности. Как же можно отобрать у человека то, что дает ему силу жизни? Этого просто не может быть!

– А что такое? Я непонятно выражаюсь? – продолжал он не замечая моей растерянности. – Ты ешь мою еду, а значит – я контролирую твое пищевое поведение.

– Я не буду выпрашивать еду! – Невероятно! Этот ужасный человек собирался испортить мою жизнь! – Я расскажу обо всем брату!

– Расскажи, расскажи! Я думаю, ему будет интересно, как именно ты себя ведешь! Я еще никогда не встречал настолько испорченных детей.

Последние две недели я старалась избегать отчима, сама тогда еще не зная почему. Возможно, после нашего знакомства у меня пропало желание налаживать с ним контакты, или же после того, как однажды он при всех высмеял мое розовое платье с ананасами. Это платье купила мне мама на День рождение. Я так была счастлива, что носила его несколько месяцев не снимая, отчего ананасы затерлись, но платье все равно осталось таким же мягким и удобным.

Я как будто ждала этого момента, ждала что он снова провернет какое-то явление, какую-то неприятность. Такие люди как он живут для того, чтобы все портить. И сейчас этот человек пришел в мою жизнь чтобы испортить ее. Но я не могла сдаться без боя. Бабушка часто говорила, что если бы я родилась мальчиком, то она бы отдала меня в Морскую академию, чтобы меня заперли на подводной лодке и возили по Северному морю. Вот тогда бы может я научилась смирению. Но я родилась девчонкой. Девчонкой, а не принцессой.

– Я – хорошая девочка! И я хорошо себя веду! Мы хорошо жили пока вы не появились в нашем доме.

– Что такое, кажется, ты снова хочешь расплакаться, – начал кривляться он, заставляя меня отступать к стене до тех пор, пока я не уперлась в нее спиной. – Посмотрите-ка, маленькая принцесса сейчас снова устроит истерику.

– Я – не принцесса!

– Принцесса!

– Нет!

– Так докажи! – крикнул он. Кровь бурлила в моих жилах, я была на грани того, чтобы расплакаться. Он был прав, но в этот раз я не могла дать ему победить.

– Хорошо! – я сложила руки на груди и сделала шаг вперед, почти упершись носом в его грудь. – Что мне сделать?

Он ухмыльнулся и отступив от меня на несколько шагов кинул меня долгим взглядом.

– Твоя одежда грязная – сними ее. Платье выцвело, носок навыворот – разве так ходят взрослые девочки?

Он сказал это так просто, как будто это было обычным делом, словно он обдумывал эту фразу ранее, сопоставлял, прокручивал в голове. Бабушка часто говорила мне так же, но в этот раз все было по-другому. Не раздумывая, я сбросила платье осталась в одних трусах. Он смотрел на меня, не моргая так долго что его глаза начали слезиться. Как будто он хотел запечатлеть в памяти этот момент. Я нагнулась и стянула носки бросив их в сторону. Потом сделала несколько шагов к нему, и он словно ужаленный отпрыгнул от меня. Я удивилась, но все же подошла еще ближе и не останавливаясь прошла мимо него к выходу из кухни. В комнате я надела белую длинную футболку и короткие шорты и собрав длинные волосы в хвост вернулась назад. Меня трясло мелкой дрожью, но я не выдала себя.