Дарья Донцова - Курятник в пентхаусе

– Он слопал шпротину, мы в нее лекарство запихнули, – объяснила Рина.

– Не лучшая еда для кота, но одноразово можно, хотя совсем не нужно, – заявила Люда. – Он съел лекарство?

– Слопал шпротину, – заорала Рина, решив, что ветеринар не слышала ее первый ответ.

– Насчет консервов я уяснила, а как с пилюлей? – повторила Людмила.

– Она была в рыбке, а ее Альберт Кузьмич враз схомячил, – засмеялась Ирина Леонидовна.

– На тарелку посмотрите, – не утихала врач.

Мы все одновременно повернули головы.

– Елки! – засмеялся Никита.

– Вот хитрец, – восхитился Коробков.

– Обалдеть, – ахнула Рина.

– Как она тут оказалась? – заголосила Надежда.

– Молодец! Шпротину сожрал, а таблетку выплюнул, – объяснила Люда, – консервы ни в коем случае больше не давайте! Откройте ему пасть, забросьте в нее лекарство, зажмите и ждите.

– Что зажать? – не поняла Надя. – Кулаки на удачу?

– Это не помешает, – засмеялась Люда, – я имела в виду челюсти. Чтобы не выплюнул.

– Альберт Кузьмич прекрасно воспитан, – обиделась Бровкина, – он никогда не плюется.

– Сколько раз вы коту за его жизнь медикаменты давали? – поинтересовалась Люда.

– Сегодня впервые собираемся, – ответила Рина.

– Вот и проверите, как он отреагирует, – хихикнула врач. – Удачи вам!

Все посмотрели на меня, потом Дюдюня велела:

– Танюша, командуй!

Я попыталась отвертеться от роли главного специалиста в запихивании таблетки в британца.

– Не имею четкого плана действия!

– Я открываю ему пасть, – запрыгала Риччи, – кто-то туда зашвыривает лекарство, я защелкиваю кошачьи челюсти и держу их сомкнутыми. Все, несите самые толстые кухонные варежки.

– В доме полно еды, – возмутилась Бровкина, – у нас готовит Ирина Леонидовна. Остальные к плите не приближаются.

– А я и не собиралась кашеварить, – успокоила помощницу по хозяйству Риччи, – терпеть не могу возиться с кастрюлями-сковородками. Я создана для любви, а не для готовки, стирки, уборки. Варежки нужны, чтобы кот меня не оцарапал, не укусил.

– Альберт Кузьмич не такой, – рассердилась Бровкина.

– Дайте Риччи защиту для рук, – распорядилась я, поняв: если не начать руководить этим коллективом, ничего хорошего не получится.

Рина кинулась на кухню и мигом примчалась назад с варежками.

Я продолжала исполнять роль главнокомандующего.

– Риччи надевает рукавицы и открывает коту пасть. Никита забрасывает в нее лекарство. Рот захлопывается. Димон подсовывает сачок под филейную часть Альберта Кузьмича. Все поняли?

– Почему я швыряю таблетку? – осведомился Никита. – Вдруг кот на меня бросится? Страшно как-то!

Я едва не расхохоталась. И это говорит парень, который неделю назад гнался по крышам за вооруженным до зубов мужиком, а тот пытался пристрелить преследователя, но так и не попал в цель! Похоже, ужаснее кота для Никиты Павловича никого нет!

– Ты чемпион по метанию дротиков, – объяснила вместо меня Рина, – а если я пилюлю кину, то попаду в глаз, да не коту, а тому, кто его держит.

– Понял, – кивнул парень.

– Начали, – скомандовала я. – Никита берет лекарство, садится на кровать. Риччи…

– Да все уже сообразили, – остановила меня Ада. – За работу, товарищи!

Менее минуты хватило нам, чтобы произвести все действия. Риччи закрыла морду Алберта Кузьмича варежкой, он сидел на удивление тихо.

– Наверное, можно его отпустить, – занервничала Надежда Михайловна. – Вдруг он задохнется?

Риччи убрала руку. Альберт Кузьмич продолжал молча сидеть на сачке, который подсунул под него Димон. Никита прищурился.

– Котик, ты как, а?

В тот момент, когда парень произнес: «а», британец выплюнул лекарство. Белый кругляш вылетел из пасти и угодил прямо в раскрытый рот Никиты. А тот, похоже, не понял, что произошло, потому что сделал глотательное движение.

– Он его съел! – закричала Риччи.

– Молодец, котик, – обрадовался Никита.

– Таблетку слопал ты, – сдавленным голосом произнес Димон и расхохотался. – Ой, не могу!

– Я? – удивился детектив. – Ты ошибаешься! Я забросил его в кота. И попал.

– Попал, попал, – согласилась Ирина Леонидовна, – Никитос меткий швырятель.

– Когда девушка убрала руки, Альберт Кузьмич выплюнул пилюлю, – продолжила Рина, – а ты ее ам, и готово!

– Ирина Леонидовна, я очень вас люблю, безмерно уважаю, но сейчас вы странное говорите, – сказал Никита Павлович. – Зачем мне лопать таблетку для пописа, которую выплюнул кот? Проблем с почками у меня нет, и дожирать за Альбертом Кузьмичом я ничего не стану. Только не подумайте, что я плохо отношусь к британцу, он замечательный. Но у меня правило: никогда не есть то, что кто-то недожевал. Человек ли, кот ли, без разницы.