Владислав Белик - Очищение огнём

Женщина только к обеду заметила, как в доме было чисто. Ей не нужно поднимать с пола грязные вещи. Мыть посуду, стирать, убирать. Сегодня она чувствовала себя белым человеком. Почему для того, чтобы муж с детьми немного пошевелились и привели дом в порядок, ей нужно выйти из себя и каждый день истерить?

Максим и сам мог прийти к этому. Понять ее, помочь. Только он это делает в крайних случаях, когда Вероника уже не может терпеть. Она походила на ежа. Вся в иголках. Только посмей дотронуться – поранишься.

Она задумалась о психологе. Может, он поможет Веронике вернуть спокойствие и умиротворение? Такая жесткая рефлексия. Ее несет то в одну сторону, то в другую. Настроение прыгает, будто показатель пульса на приборе врача.

Вероника вспомнила вчерашний вечер. Как же ей было хорошо. Девчонки заказывали все больше алкоголя. Так много мужчин было в баре. Давно Вероника не чувствовала себя по-настоящему желанной. Такого внимания со стороны мужчин ей не хватало. Ей покупали выпивку, танцевали с ней. Сильные руки гладили ее талию во время движения ее разгоряченного тела. Ей хватило ума не уехать с тем мускулистым брутальным мужчиной. Если вчера она думала о семье, то сегодня, когда Вероника снова окунулась в обязанности матери-сиделки, ей было обидно, что не поехала. Может, она бы жалела о поступке. А вдруг нет?

Вдруг тот мужчина смог бы помочь Веронике вернуть свою уверенность? Попасть на ту дорогу, с которой она свернула после беременности Жени.

Ведь до всего этого в отношениях Максима и Вероники все было идеально. По выходным походы в ресторан. Вечера они посвящали друг другу. Максиму не приходилось так много работать. Он хотел приходить домой, видеть свою любимую жену. А что сейчас? Его кислая мина выводила из себя Веронику.

Она поднялась с постели и спустилась на кухню. Взяла из холодильника бутылку воды с газом и сделала пару глотков. Она уже и так выпила много, только не могла избавиться от сухости во рту. Желудок переполнен, а голова продолжала кружиться.

Когда уже Женя родит? Она говорила, что ее мужчина на днях должен приехать. Может, он заберет девушку хотя бы на пару дней?

Вероника не понимала, чем же ее раздражает Женя. Вроде родная дочь, а так бесит. Подсознательно она понимала, в чем причина. Из-за нее Вероника в корне изменила свою жизнь. Ее эгоистический характер не мог смириться с кардинальными изменениями. Как бы Вероника ни говорила: «Потерпи немного. Женя выносит ребенка, и твоя жизнь будет прежней!» – не могла убедить себя. Думала, что это продлится еще как минимум лет пять. У нее нет столько времени.

Вероника прошла в зал к Жене. Снова мусор на столе, грязные тарелки, фантики от конфет. Бесит! Когда она уже поймет, что мать не домработница?! Вероника молча подошла к столу и убрала бумажки, взяла тарелки и отнесла все на кухню. Женя даже взгляд не оторвала от программы. На телевизоре две полные женщины спорили по поводу бодипозитива. Одна доказывала, что это обычная лень. Как это, не брить подмышки? Во-первых – это некомфортно, во-вторых – негигиенично. Вероника постаралась абстрагироваться от звука телевизора. Ей хотелось закричать, чтобы Женя выключила это дерьмо! Однако решила не вмешиваться в дела дочери.

Она открыла окно и глубоко вздохнула. Свежий воздух помог головной боли притупиться. Скоро должен прийти Дима, так что пора готовить.

***

Ида сидела на подоконнике. Шмелев уплетал блинчики, а Максим сосредоточенно слушал рассказ Иды. Он включил диктофон, чтобы ничего не пропустить.

– Если рассказывать с самого начала, то жизнь моего брата изменилась с того пожара. Я не знаю, как мы смогли выжить. Это удача или правильные действия моих родителей. Помню, как мама потащила меня за руку. Я ничего не понимала. Просто бежала следом. Она так сильно держала меня, что на запястьях еще долго сходили синяки. Мы с мамой вырвались из горящего здания. Сначала я подумала, что папа со Славиком погибли. Потом я увидела, как отец выносит на руках брата. Он не сильно пострадал, в отличие от одной девочки. Ее лицо полностью сгорело. – Ида подогнула ноги и растянулась по всему подоконнику. – Я не думала, что такое вообще может произойти. Будто лица и не было. Врач забрал девочку и брата с собой. Сразу увез их в больницу. На следующий день мы с родителями поехали навестить Славика. Он лежал в ожоговом отделении. Как раз с той девочкой. Если у брата была повязка на шее, переходящая на плечо, то ее голова была полностью замотана. Удивительно, что волосы огнем не сожгло. – Ида отвернулась и уставилась в окно. – Славик мне сам говорил, что переосмыслил свою жизнь. Тогда ему было всего лишь десять. Он стал проживать каждый момент, радоваться мелочам. Подростки в таком возрасте вытворяют глупости. Ближе к пятнадцати разочаровываются в жизни, мечтают убежать из родительского дома. Только Славик не такой. Подростковые проблемы обошли его стороной. Даже не так, он сам пошел другим путем. Загорался идеями и воплощал их в жизнь. Так всегда бывает, когда что-то происходит. Особенно если событие действительно пугающее. Либо ты находишь силы жить дальше и в корне меняешь взгляды на мир, либо утопаешь в дерьме.