Татьяна Луганцева - Зачем коту копыта?

– У меня в машине есть. – Карлос поспешил по проходу, а Дебрен за ним, бросив на ходу:

– Прости, дорогая… Не знаю, чем тут все закончится, но встретимся дома.

– Опять?! Ты даже в театре меня бросаешь?! – перехватило у той дыхание.

– Извини, дела…

– Я не полечу с тобой в Париж! Мне надоели твои дела! – начала истерично выкрикивать Лора, но ее крики потонули в общем шуме, царившем в зале.

Дебрен был рад, что больше не слышит ее нескончаемые жалобы, мол, у него все вопросы касаются жизни и смерти, что ему всегда есть дело до чужих людей, только не до нее, что она устала и больше так не может. Комиссар полиции знал претензии и упреки жены наизусть.

Мужчины сели в машину. Карлос включил дисплей, Дебрен ввел параметры «жучка» Вилли, и полицейские уставились на экран. Пока компьютер думал, Карлос заговорил, скорее успокаивая самого себя:

– Я еще заметил, что в зале нет той блондинки, на которую Вилли положил глаз. Может, мы зря маемся дурью и они просто проводят время вместе? Так вот захлестнуло их, что про всех и все забыли… Дамочка-то с темпераментом, вон как с преступниками разделалась! Кстати, меня уже наказали. Знаешь, не очень-то приятно слышать, что хрупкая женщина из России заменила все наше подразделение! Вдруг они правда сейчас где-то вдвоем развлекаются?

– Вот уж не знаю… Для подтверждения твоей гипотезы надо было и Груне «жучок» подсунуть, – усмехнулся Дебрен. – Но ей вроде никто не угрожал, она сама по себе несет опасность для окружающих… Смотри, есть! Вилли находится на одном месте уже два часа.

– Ну, точно, в кровати. Не двигается в ритме? Я имею в виду «жучок», – засмеялся шеф.

– Карлос, не ожидал от тебя! В твои-то годы!

– Да расслабься, простит тебя твоя Лора. Вот ведь характер у бабы! Проверь, где именно Вилли находится все эти два часа.

– Смотрю уже, приближаю. Дева Мария! – воскликнул Дебрен, моментально забывая и про свой отпуск, и про разъяренную Лору. На первое место мгновенно выскочили переживания за судьбу друга.

– Что? Где он? – отбросил игривость и Карлос.

– На кладбище… – выдохнул комиссар.

– Шутишь?

– Мне не до шуток, уж поверь. На нашем старом городском кладбище…

– Ничего не путаешь?

– Нет, если исправен прибор, – побледнел Дебрен.

– В моем автомобиле все исправно.

– Он неподвижен на кладбище уже два часа, – совершенно потусторонним голосом сказал Дебрен. – Датчик фиксирует все движения в радиусе десяти метров, так вот, Вилли не движется на этих десяти метрах!

– Может, он родственников решил там навестить? – предположил Карлос.

– В тот день, когда должен был быть в театре? И сидит на могиле два часа? Не обманывай себя, Карлос, – мы лопухнулись. Знали, что ему грозит опасность, но упустили его из виду. Вилли уже убили и зарыли! Самое лучшее укрытие для трупа – кладбище!

– Не истери. Всех туда! Не будем паниковать заранее, возможно, что он еще жив, просто ранен или заснул, – прервал его шеф участка, стараясь не смотреть в удивленные и расстроенные глаза своего подчиненного.

До кладбища полицейские на трех машинах домчались очень быстро. Дебрен находился в отчаянии, у него не теплилась даже слабая надежда на что-то позитивное, светлое. Скорее всего, мрачно думал он, Вилли все-таки убили и зарыли там, где и место покойнику, где и искать не будут.

Видимо, Карлоса посетили те же мысли, поэтому шеф спросил:

– А точнее мы можем обнаружить местонахождение «жучка»? Не разрывать же там все могилы подряд?

– Карлос! Не говори так, вдруг Вилли все-таки жив. Надо надеяться… сам же сказал. Когда подъедем ближе, я смогу определить точнее.

На кладбище полицейские рассредоточились по периметру и с включенными рациями пошли искать Вилли. Дебрен припал к экрану прибора.

– Вон огонек, он в здании. Здесь есть здание? Ну конечно, есть – костел. Вилли в храме! Ох, чего ж мы сразу о плохом-то?! Вовсе он не захоронен!

Комиссар сорвался с места и побежал по кладбищу к виднеющемуся костелу. Карлос поспешил за ним. Сотрудники тоже получили задание ориентироваться на костел, но осматриваться и по сторонам. А всех подозрительных задерживать!

Дверь в костел оказалась запертой. Полицейские остановились. К церкви всегда отношение особое, и тут сразу ломать и крушить не хотелось.

– Вилли! – закричал Дебрен, поднимая лицо кверху, словно пытаясь докричаться до окон.

И именно в этот момент раздался оглушающий звук, словно небеса разверзлись. Затем донесся нечеловеческий вопль, сливающийся со звоном разбивающегося стекла. До конца своих дней Дебрен не забудет этого зрелища – огромное красивое витражное окно костела как будто взорвалось и разлетелось на множество мелких осколков, а в облаке разноцветных осколков с неба летело человеческое тело и визжало оглушающе. Полицейские замерли. Никто не кричал: «Ложись! Пригнись! Атас! Шухер!» Или просто – «Караул!» Все остолбенели от неожиданности. Со стороны в этом зрелище наблюдалась даже какая-то красота, словно раскололась радуга. А расколола ее какая-то безумная женщина, летевшая сверху. Дебрен тоже был ошарашен. Настолько, что даже не поднял руки, чтобы защитить себя или хотя бы свое лицо от разноцветного стеклянного дождя. А ведь он находился в эпицентре происходящего, ближе всех к костелу и к разбившемуся окну-витражу. И вот летящее тело накрыло его просто плашмя. Комиссар не почувствовал сразу боли, а лежащая на нем женщина захрипела, словно потеряла свой голос в полете. Но потом из ее глотки снова вырвались устрашающие звуки, словно заревела иерихонская труба.