Евгения Горская - Судьбу случайно не встречают

– Ну и чего ты хочешь?

Она хотела взять маленького Данилку на руки. Побаюкать.

– Не лезла бы ты туда, – в сердцах сказал сосед. – Зачем чужому счастью мешать? Кстати, ты знаешь, что кое-кто из соседей хлопок слышал? Только никто не понял, что это выстрел. Полиция нас всех по нескольку раз опрашивала.

– Нет, – покачала головой Кира. – Только сегодня с ними разговаривала, а мне они про это ничего не сказали.

– Слышали хлопок, – подтвердил Иван Яковлевич. – Но у нас стены капитальные, сама знаешь. Гранату взорвут, а решат, что петарда.

– Во сколько это было?

– Около пяти.

– Значит, полиция что-то делает, – хмыкнула Кира. – А я думала, они совсем не шевелятся.

– Ну и зря ты так думала! Там такие же люди, как везде. Есть без совести, а есть и с совестью… Кстати, парнишку в очках, которого я тогда видел, я потом несколько раз встречал. Живет он здесь, в соседнем подъезде.

Кира еще посидела со стариком, уходить ей не хотелось и было очень жаль потерянных в одиночестве лет.

Домой она приехала перед самым приходом Коли, приготовить нормального ужина не успела, да и не из чего было, сварила пельменей и пообещала себе больше такого не допускать.

Лену Анатолий Михайлович увидел, едва выйдя из метро. Она его не заметила, прошла мимо метрах в трех, нырнула в стеклянную дверь. Он сделал несколько шагов и остановился.

Бывшего чувства, когда его тянуло к Лене, как будто без нее ему не хватало воздуха, больше не было. Только глухая тягучая тоска. Как будто еще несколько дней назад, когда он постоянно думал о Лене, он был живым, а теперь сделался мертвым. Живой он был способен любить, а мертвый оказался совсем без эмоций.

На какой-то момент ему все-таки захотелось рвануть вслед за Леной, догнать, зарыться лицом в ее волосы и забыть про весь тот ужас, который на него обрушился.

Анатолий Михайлович повернулся и медленно пошел к дому. Потом не выдержал и свернул к магазину.

В маленьком помещении какая-то молодая мама с двумя детьми уже расплачивалась за покупки. Один ребенок был совсем маленьким, лет двух, держался за материну ногу и весело улыбался. Девочка постарше крутила в руках куклу, очень красивую, в роскошном бальном платье. Когда росла Аля, таких великолепных кукол не было.

Анатолий Михайлович позавидовал молодой женщине. Ей вряд ли приходится решать проблемы, которые мучают теперь и его, и дочь.

Продавщица его узнала, заулыбалась, потянулась за хлебом.

– Нашли убийцу? – доставая бумажник, спросил он.

– Ой… – Женщина тяжело вздохнула, покачала головой и перегнулась к нему через прилавок. – Водителя нашего арестовали. Стасика. Он нам воду возит и соки. Стасик за Таней ухаживал, только он ей не нравился. А зря, хороший парень. Вежливый. Татьяна иногда с ним гуляла, в ресторан ходила. А серьезного ничего не хотела. Наверное, богатого ждала. Вот и дождалась…

Женщина опять повздыхала.

– Только я не верю, что это Стас. Не верю, хоть меня режь. Не мог Стасик такого сделать, я его лет пять знаю. А полиции лишь бы кого-нибудь схватить…

– Разберутся, – успокоил Анатолий Михайлович. – Если не виноват, отпустят.

– Отпустят! Да им бы только отчитаться.

– Разберутся, – повторил Анатолий Михайлович. – Сейчас не сталинские времена. Без доказательств не осудят.

В магазин зашли, громко переговариваясь, два молодых парня. Анатолий Михайлович попрощался, вышел.

Тоска, которую он почувствовал, увидев Лену, усилилась, захлестнула. Меньше всего он хотел, чтобы осудили невиновного. Меньше этого он хотел только, чтобы осудили дочь.

Незнакомого парня было жалко невыносимо, тюрьма казалась Анатолию Михайловичу страшнее смерти.

Он почти дошел до подъезда, когда заметил дочь. Аля поднялась со скрытой кустами лавки.

– Что? – хмуро спросил он.

Она подняла на него обиженные глаза, и он тоскливо замер. Мозг отказывался принимать что-то еще.

– Папа… – пролепетала она. – Папа…

– Ну говори! – Он схватил ее за плечо и сразу отпустил – мимо прошла недавно появившаяся соседка, поздоровалась, с интересом их оглядев.

– Пойдем домой! – Анатолий Михайлович шагнул к подъезду, набрал код домофона.

В лифте Аля молчала, и это давало надежду на то, что ничего по-настоящему ужасного больше не произошло. Иначе не выдержала бы.

– Кать, мы поговорим немного, – крикнул он жене. – Ужин нам организуй!

– Привет, мам. – Дочь поцеловала вышедшую им навстречу мать, он протянул жене пакет с хлебом.