Стивен Джонс: Новая книга ужасов

Но что-то я отвлекся. Возможно, это случилось из-за того, что я, как могу, оттягиваю рассказ о Нормане Уиздоме из произведения Кристофера Фаулера. В 2007 году сэр Норм был помещен под присмотр на острове Мэн. Я уверен, что его соседи не могли и предположить, что их последние дни будут наполнены воспоминаниями о его повседневной жизни – и последние мгновения некоторых жизней, возможно, только из них и будут состоять. Подобная судьба постигает нескольких персонажей в великолепной истории Кристофера, которая является одновременно ужасно смешной и угнетающе тревожной. Его портрет безысходной ностальгии слишком верен, и рассказчик вносит свой незабываемый вклад в фантастическую галерею образов психических расстройств. Чувствуется, что с подобным можно легко столкнуться в жизни.

Теперь несколько слов о неукротимом Харлане, человеке, чьи таланты столь огромны, что, возможно, после смерти его именем назовут одно из графств Англии. Он с неприязнью относится к слову «ужасы» применительно к художественной литературе, но некоторые из его рассказов являют собой великолепные образчики жанра: «Разбит, как стеклянный гоблин», «Визг побитой собаки», «У меня нет рта, а я хочу кричать», а также, в равной степени, повесть, включенная в эту антологию. Его истории редко достигают подобного объема, но в этом случае произведение написано настолько замечательно, что читается на одном дыхании. Когда-то Харлан был столь любезен, что поделился своими воспоминаниями о Сан-Квентине [5]для книги, которую я писал. Это добавило главе моего романа живости и связности, но это ничто по сравнению с тем, как он сам использовал антураж. Прочитайте эту историю, которая (в лучшем смысле этого слова) читается как написанная одержимым.

Еще реже с жанром ужасов связывают имя фантаста Пола Дж. Макоули. Однако эта пропасть не столь широка, как кажется. Брайан Олдисс упоминает «Франкенштейна» в качестве первой работы в рамках современной научной фантастики, другие комментаторы – Лавкрафт, например, – утверждают, что это первая работа в жанре ужасов, так что вполне уместным кажется, что этот роман Мэри Шелли смог вдохновить Пола. В предисловии он вспоминает о нездоровых отношениях в фильме Джеймса Уэйла (в котором, на мой взгляд, доктор Преториус прямо-таки совратил Франкенштейна, разорвав его помолвку только для того, чтобы тот сумел создать новое существо). В рассказе Пол уделяет все внимание деталям, что и делает его научную фантастику столь яркой и убедительной. Созданные им в произведении страх и, одновременно, трогательность достойны оригинального «Франкенштейна». Я был бы рад помочь Полу, чтобы включить его рассказ в ежегодную антологию Best New Horror , но к 1994 году я покинул редакторский пост, оставив отважного Стива разгребать горы мусора, которыми тогда было усеяно жанровое поле. В те годы было много первоклассных работ, но работа, связанная с чтением худшего за год, просто удручала. Какое надгробие украсит ежегодную обложку? Чья скелетная рука будет вырываться из земли?

В 1995 году в нашу жанровую нишу заглянул великолепный Нил Гейман – место, куда он периодически возвращался, перед тем как упорхнуть в другие чудесные края. Немного воспоминаний, позволите? За десять лет до этого Нил, бывший тогда молодым журналистом, брал у меня интервью в еще пустом доме, в который мы планировали переехать. Однако его стихотворение «Королева Ножей» основано на предшествующем жизненном опыте. Как и в случае с его превосходными работами в комиксах, поэзия позволяет сказать многое в нескольких словах. Понимание того, что хотел сказать Нил, постоянно меняется и расширяется при каждом новом прочтении. Обратите внимание на появление в произведении британского комика из прошлого, как и в рассказе Фаулера. Комедия и ужасы могут пересекаться на разных дорогах.

В случае с Терри Лэмсли я могу поздравить себя, во всяком случае, сказать пару слов об этом. В 1993 году, на конвенте в Честере, где собираются любители историй о призраках и привидениях, я заполучил его первый сборник рассказов Under the Crust . И уже через пару дней я с восторгом рассказывал Стиву Джонсу о новом талантливом жанровом писателе. Впоследствии я писал вступительную статью к следующей книге Терри – Conference with the Dead , из которой и взят рассказ «Отдых». Как и произведение Нила, эта история рассказывает о чем-то странном на семейном празднике. И зачастую не надо далеко ходить, чтобы найти эту странность. Одним из самых странных мест для большинства из нас, в конечном итоге, является наше собственное детство. Часто точка зрения ребенка в истории приводится не только для усиления ужаса, но и чтобы напомнить нам, на что это было похоже. «Отдых» является прекрасным примером традиции, которую начал Мейчен в рассказе «Белые люди».