Анна Исламова - Вeрните моего сына

– Пропала одежда Кирилла и детская коляска! – вернувшись в комнату, возбужденно воскликнула я.

Следователь отложила ручку в сторону, слегка сморщила широкий открытый лоб и недоуменно произнесла:

– Странно, что похититель решил украсть вашего сына в его же коляске… Слишком просто. Обычно для подобных целей злоумышленники используют автомобиль. Но это нам и на руку… Опишите все пропавшие вещи как можно более детально! – быстрыми движениями она размяла свои пальцы, снова взялась за ручку и выжидательно посмотрела на меня.

– Коляска детская прогулочная, темно-синего цвета, по бокам оранжевые вставки в виде широких полосок, – нервно затараторила я, стараясь вспомнить все мельчайшие подробности. – Фирма «Бебитон», кажется… Зафиксирована в сидячем положении. Комбинезон из болоньевой ткани зеленый, рисунок в виде мелких серых и синих квадратиков. Шапка серая с коричневыми круглыми ушками, спереди изображена медвежья рожица с пластиковыми глазками. Вроде бы все…

Сотрудница правоохранительных органов удовлетворенно тряхнула кудряшками, не отрываясь от письма. В этот момент в комнату вошел долговязый полицейский.

– Ольга Павловна, в МЧС дозвонился, допросил диспетчера. Никаких рейдов в этом районе не было и не будет. Сотрудник с такой фамилией в штате у них не числится, – бодро отчеканил он.

– Не удивительно, так я и думала, – произнесла женщина, скривив полные, густо накрашенные алой помадой губы. – Вот что, Филимонов! Передай устную ориентировку на преступника и ребенка, а также детскую коляску всем дежурным постам. Объявляем план-перехват. Чуть позже с пострадавшей проедем в отдел и составим фоторобот похитителя.

Она протянула ему бумажный лист, испещренный мелким ровным почерком, и встала с дивана. Пуговицы на ее пышной груди напряглись, но все же остались на своем месте. Я соскочила следом, как ужаленная, и с мольбой в голосе обратилась к ним:

– Что будет с моим сыном? Его найдут???

– Еще не время паниковать, все необходимые мероприятия в скором времени будут проведены, – обнадеживающе ответила мне дама, второй полицейский опустил голову и быстро удалился из комнаты с ориентировкой. – Обычно младенцев крадут любящие их родственники либо злоумышленники с целью выкупа. Во втором случае они всегда дают о себе знать, а вот что касается первого варианта… Вы в каких отношениях состоите с отцом вашего ребенка?

От ее настойчивого цепкого взгляда я слегка смутилась, а лицо обдало жаром. Я была матерью-одиночкой, и признание этого факта всегда приносило мне некий психологический дискомфорт.

– Ни в каких! Мы расстались с ним, когда я еще была беременна, после от него не было никаких вестей. Он знает, что у него есть сын, но не стремится к общению с нами.

– И все же эту версию стоит проверить в первую очередь. Всяко в жизни бывает, знаете ли… Как вы считаете тогда, у кого есть мотив похищать вашего ребенка?

Я неопределенно пожала плечами. Даже в уме не могла представить себе подобных кандидатов. В этот момент подал голос тот самый коренастый полицейский. Он стоял рядом с торшером и придирчиво разглядывал на нем мелкие засохшие пятна овощного пюре.

– Ольга Павловна! Тут свежие следы неизвестного происхождения в виде брызг, смахивает на кровь. Смывы на анализы надобно бы сделать!

– Приступайте к делу, – дала добро полицейская и в упор посмотрела на меня, приподняв одну тонкую бровь.

– Это брокколи. Кирилл сегодня разлил пюре за обедом, – начала было объяснять я, но тут до меня дошел смысл их диалога. – Вы что, меня в убийстве сына подозреваете???

Если бы я могла испепелять взглядом, то от сотрудников доблестной полиции наверняка бы не осталось и кучки пепла. От ярости меня стала колотить мелкая дрожь. Женщина-полицейский тут же поняла мое состояние и, взяв обеими руками за плечи, легонько встряхнула.

– Успокойтесь, Юлия Витальевна! Это наша задача – прорабатывать все возможные версии. Вас никто ни в чем не обвиняет.

Глядя в ее спокойные серые глаза, я всем телом поникла и опустилась обратно на диван. Злоба внутри меня утихла, уступив место крепкой горечи разочарования. Надежда на то, что полиция все же поможет мне, стала такой невесомой и призрачной, что захотелось завыть в полный голос.

Между тем полицейский с блестящей, словно отполированной лысиной надел на руки прозрачные перчатки, раскрыл свою папку, извлек из нее скальпель и небольшую пробирку. Затем подошел к злополучному торшеру и принялся усердно соскребать острым орудием с ткани мелкие частицы, помещая их в колбочку.