Дмитрий Арапов - Надежда

— Это что тут такое, Леша?! А?! Нефедов, это что такое?! Вы чего тут наделали? Вы всех убили? И своих, и чужих? О, Боже! — схватился за голову.

Он явно вошел в состояние шока, и его надо срочно оттуда выводить. Поэтому я врезал ему по плечу. Он так оторопело на меня посмотрел.

— Ты чего?

— А ты чего? Давай, командуй тут!

— Я?

— Понятно, — вздохнул. — Нефедов и остальные, мать вашу, быстро собрали трофеи и бегом отсюда!

— Погоди, — сказал Олег.

Пока я тут командовал, Олег связался с поселком и скорректировал мою просьбу о людях.

Прискакали еще человек двадцать на белых и черных лошадях. Как интересно, а что, других цветов не было? Только белые и черные? Занятно. За ними приехали три телеги, запряженные двумя лошадьми. Это откуда столько? В лесу прятались или у них есть еще поселок?

— Олег, как это понимать?

— Что именно?

— Вы этих животных прямо в лесу держите?

— Нет, конечно, у нас еще есть поселок. Мы вам дозированно информацию давали.

— Это вы молодцы, конечно. Лесник, вставай, поехали к нашим заложникам.

Сели втроем на коней, и Олег повел нас туда, где содержались Гриша и остальные. Итоги дня подведем после допроса. Мы углублялись в лес, который становился гуще, пока не уперлись в бурелом. И что дальше? Как здесь лошади пройдут?

Олег коротко свистнул, потом один длинный свист и еще три коротких. И чего? Что, лес расступится? И, да, лес расступился. Так вот, это не бурелом, а картинка на воротах, которые отъехали в сторону, и мы прошли внутрь. Олег рванул вперед, а мы с Сашкой замерли на входе. Это… Это как вообще такое? О! Даже так О…о! Мы увидели огромных размеров поселок с домами как в городе. Сколько хватало глаз, были эти домики, которые «уходили» вправо. Люди в поселке были, но немного, наверное, все работают где-то или дома сидят. Мы относительно самого поселка стояли на возвышенности, а он находился как будто в овраге. Большом таком овраге. Но все-таки один дом выделялся. Я так понимаю, там живет Николас. Оно и понятно, он главный. Переглянулись с Сашкой, он показал сжатый кулак и палец вверх. Дорога от места, где мы стояли, уходила тоже вправо, но прямо была проложена тропинка, которая вела вверх. Если проследить по ней взглядом, то можно было догадаться, что это выступ скалы. Залезу туда и посмотрю, что внизу. Подозреваю, что оттуда открывается вид на город, на лечебницу и на океан.

Пока мы офигевали, Олег притормозил, обернулся, задал немой вопрос: «Вы чего?» Мы пришпорили коней и поскакали вперед. Повернули вправо, как вела дорога, и проскакали вдоль всех домиков до конца. В самом конце были вырыты ямы. Я насчитал восемнадцать штук. Три ряда по шесть в каждом. К самим ямам на лошадях не подошли, пришлось спешиться. Мы с Сашкой заглядывали в ямы и переглядывались. В каждой на глубине приблизительно пяти метров было по человеку. Над одной из последних стояла Настя и смотрела вниз. Значит, там наш Гриша.

— Это пыточные что ли? — спросил Олега.

— Не совсем. Это штраф-ямы.

— А вам их хватает?

— Вполне. Попав сюда раз, повторения никто не хочет.

Я заглянул в три последних ямы, обнаружил там англичанина, итальянку и Гришу с Надей.

— Вот этих двоих можно отпустить, — показал на итальянку и англичанина.

— Мы уже поняли, — сказала Настя. — У нас сил не хватило их оттуда достать.

Олег вздохнул, покачал головой, спустился к каждому и достал их оттуда. Коротко свистнул, пришли двое темнокожих.

— Лазарет, — сказал им. Они кивнули, взяли по одному заложнику и унесли.

— Саша! — крикнула Настя, когда он подошел ближе и обнял ее. — Ты плохо выглядишь, что с тобой?

— Это нормально, помялся немного, когда дрался, — встрял я.

— Ты вообще молчи, — сказал мне Саша. — Просидел весь бой на вышке, пострелял малость.

— Молчу, молчу.

— Вот то-то же.

Присел около ямки, где сидел Гриша. Он был немного побит, но в целом выглядел нормально.

— Надя, как дела?

— Молчит. Мы ему два пальца сломали на руке, а он молчит.

— Настя ломала?

— Один — я, второй — Настя.

Посмотрел на нашу подругу, покачал головой.

— Зачем, Насть?

— Ну, мы его спросили, кому он докладывает в лечебнице. А он нас послал. Я обиделась и вот, — она надула губки.

Как мило.

— Ну, чу, чу, не расстраивайся, — сказал ей Саша и погладил по голове. — Он нам все сейчас расскажет.

— Тогда ты его допрашивай, — сказал я ему, — а то я его прикончу.

— Хорошо, а что нужно узнать?

— Кому он информацию в лечебнице сливал, и за что его в яму посадили.