Марина Серова - Магнит для неприятностей

Примерно в середине пути мы встретили полицейский патруль, который полковник Петров прислал, чтобы помочь конвоировать преступника, чтобы не подвергать опасности наш груз и позволить нам с Анной сделать остановку и полноценно отдохнуть.

Я знала этих парней лично, поэтому спокойно поручила задержанного заботам полицейских. Ведь в первую очередь в мою задачу входило доставить невредимой Анну домой и обеспечить сохранность недавно обретенной собственности молодой женщины.

И только по прибытии домой мы решились открыть и рассмотреть содержимое холщовых мешочков, которые я извлекла из сейфа в лесном колодце. Их было всего девять штук. И один был полон золотых монет, преимущественно десяток и империалов царской чеканки. Все монеты были в достаточно хорошем состоянии, но ценность каждой из них все равно варьировалась в зависимости от даты выпуска, и их стоимость еще предстояло установить.

Другой мешочек был полон драгоценных камней разной расцветки и каратности. Коллекция состояла преимущественно из брильянтов. Белых, но были там камни и различных оттенков, голубого, желтого и даже розоватого цвета. Еще сюда входили сапфиры, изумруды и рубины разных оттенков и величины, ограненные и нет. И глядя на кучку этих разномастных камней, создавалось впечатление, что многие из них Дмитрий приобрел спонтанно, впопыхах, стремясь вложить бумажные деньги Российской империи в нечто, что не обесценится с годами, а наоборот, значительно вырастет в цене.

В остальных мешочках были тщательно уложены старинные драгоценности. Там были кольца, серьги, браслеты, подвесы, цепочки, броши и целые гарнитуры. Все изготовлено из золота или платины. Каждая вещь подобрана со вкусом. Во многих использованы камни стоимостью в целое состояние. И, кроме того, многие вещицы представляли собой не только материальную, но и художественную ценность.

Брильянтовая диадема и несколько колье с драгоценными камнями находились в отдельном мешочке. Кроме того, выяснилось, что там лежит письмо, свернутое втрое. Написано оно было на листе старинной бумаги, очевидно, рукой самого Дмитрия. За это время чернила кое-где выцвели, но рассмотреть, что именно там написано, все равно можно было легко. Кроме того, листок был скреплен сургучной печатью с оттиском герба князей Острожских.

Прямо при мне дрожащей рукой Анна открыла письмо и вслух прочла его.

«Завещание. Я, Дмитрий Острожский, находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю ценности, принадлежащие моей семье, своим детям и их потомкам. Я имею основания считать, что в скором времени и мы сами, и наше имущество подвергнется опасности. Семье Острожских грозит лишиться всего состояния, а потом и вовсе быть уничтоженной. Поэтому я вынужден принять соответствующие меры для сохранения ценностей. Также я планирую кое-что предпринять, чтобы сохранить наши жизни.

Полагаю, что с годами стоимость ценностей, которые я сокрыл в сейфе, многократно возрастет. Пользуйтесь полученным даром с умом. Распоряжайтесь смело, но дальновидно. Да хранит вас Господь от грядущих бед, во избежание зла, сохранения и приумножения нашего славного рода. Дмитрий Острожский. Писано в пока еще нашем имении, близ села Воскресенское. Сентябрь 1917 года».

Теперь у Анны появилась возможность рассказать о своей находке, потому как на руках имелось завещание предка. А также у женщины появились законные основания сменить свою нынешнюю фамилию на родовую. И даже получить назад свой титул.

Несколько недель по настоятельной просьбе Анны я еще оставалась с ней. Нам предстояло довольно много работы. Женщина пожелала официально оценить приобретенные сокровища. Часть из них сдать на хранение в банк, а небольшую часть реализовать. Анне требовались крупные средства в самом скором времени, потому что она намеревалась воплотить в жизнь свою давнюю мечту и начать постройку христианского храма.

В эти дни мы много ездили, занимались делами, разумеется, возникла необходимость перевозить весьма крупные суммы. И совершенно естественно, что Анна боялась делать все это одна, без поддержки своего телохранителя.

Кроме того, нам приходилось часто посещать полицейский участок, в котором завели следствие по делу покушения на Анну Зуеву. И несмотря на то, что это дело любезно взял на свой контроль Генка Петров, нам приходилось тратить кучу времени на протоколы, показания и очные ставки. Кстати, Влад Ремехов был прав, когда настаивал, что нам удастся обвинить его только в последнем нападении. И то в результате моих превентивных мер оно осталось незавершенным. И полицейские сильно сомневались, что обвинители смогут добиться для преступника большого срока.