Владимир Гурвич - Три мгновения грешного лета

— Я согласна.

— Замечательно. Но предупреждаю, это последний наш с вами шанс. Если ответ будет отрицательный, я закрываю этот проект.

— Не возражаю.

— В таком случае эту нашу встречу с вашего позволения я буду считать завершенной. Хотите переночевать в этом доме или вас отвезти домой?

Несколько секунд Светлана колебалась, соблазн переночевать в таких хоромах был большой.

— Отвезите меня домой.

— Я был уверен именно в таком вашем ответе. Сейчас вас проводят до машины.

Аврин встал, поклонился и вышел из комнаты. Светланой же неожиданно овладело странное состояние; ей почему-то захотелось плакать.

Когда Светлана пришла на работу, Тамара встретила ее странной улыбкой.

— Приехал, — сказала она, не уточняя, кто приехал.

Светлана решила, что нет никакого смысла разыгрывать из себя наивность.

— Я рада, что он приехал. Без начальства всегда плохо.

— А с начальством еще хуже, — в пику ей ответила Тамара. — Наверное, вам интересно, почему его не было? У него заболела мать. Она умерла.

Светлана кивнула головой и села на место. Невольно она вспомнила смерть собственной матери, тот мучительный ужас, который тогда владел ею. Наверное, Стефанов пережил страшные дни, которые ни с чем нельзя сравнить. Ей вдруг захотелось пойти к нему и сказать что-то сочувственное. Но она не двинулась с места. Светлана была уверенна, что он скоро пригласит ее. Но прошло пол дня, а этого не случилось.

Только после обеда секретарша позвонила ей и попросила зайти в кабинет директора. Волнуясь, она переступила его порог. И остановилась ошеломленная. Даже она, если память ей не изменяет, не выглядела столь ужасно в те дни, когда ушла из жизни ее мать, как выглядел сейчас Стефанов. Он постарел сразу на десять лет. Лоб избороздили поперечные глубокие борозды, щеки отвисли, а кожа была серой, как плохая бумага. Глаза же были такие тусклые, что у нее возникло неосознанное впечатление, что они ничего не видят. Но это было не так.

— Здравствуйте, Светлана Викторовна, — надломленным хрипловатым голосом произнес он.

Такой голос бывает у тех, кто недавно много плакал или кричал, отметила Светлана.

— Мне известно о вашем горе, примите мои искренние соболезнования.

— Спасибо. За последние несколько часов я их столько принял. Но если бы они могли бы воскресить хотя бы на миг маму… — Он оборвал себя. — Извините, с моей стороны неправильно так говорить. Я понимаю, что все искренне мне сочувствуют. Но я никак не могу возвратиться в нормальное состояние. Мне кажется, что мои реакции на некоторые вещи не совсем адекватные. Я еще не до конца отошел от всего этого. Поэтому заранее извините меня. — Стефанов виновато улыбнулся.

— Мне все это знакомо, я пережила в своей жизни трое похорон близких мне людей. И тоже долго отходила от каждого такого прощания. Но таков уж удел человека.

— Да, таков наш удел, с этим ничего не поделаешь. Хотя хочется иногда спросить, а почему он таков? Вот только кого? — Стефанов посмотрел на нее, и Светлане показалось, что в его глазах засветились какие-то проблески. — Мне бы хотелось встретиться с вами после работы и о многом переговорить. Если, конечно, я не нарушаю ваши планы.

— У меня нет никаких планов, — поспешно произнесла Светлана, — я с удовольствием с вами встречусь.

— Тогда я с вашего разрешения позвоню вам вечером, и мы договоримся о встрече. Я не знаю сейчас, когда освобожусь. За мое отсутствие накопилось масса работы.

— Я понимаю. — Светлана двинулась к выходу из кабинета.

— Спасибо вам, — вдруг догнал ее голос на самом пороге.

Она взглянула на него, кивнула головой и вышла.

Светлана приехала домой, поужинала и стала ждать звонка. Она почти ни о чем не думала, вернее, мыслей в голове самых разных носилось много, но она старалась не сосредотачиваться ни на одной отдельно взятой теме. Ею владело ощущение, что сейчас для этого еще не настал подходящий час, она не готова ни к одному окончательному ответу на самые животрепещущие для нее вопросы. И если она будет пытаться сейчас их найти, то только причинит себе ненужные страдания. По своему опыту она знала, что бывают моменты, когда просто надо выждать. А затем готовое решение, как спелое яблоко, упадет к ее ногам.

Прошло не меньше часа, но телефон молчал. Светлана отметила, что начинает нервничать. Хотя, если разобраться, есть ли на то основания. Если они встретятся, то их проведенное совместно время будет скорей всего заполнено эмоциями и переживаниями Стефанова. Но попытки самоуспокоиться, были явно неудачными, с каждой минутой ее все сильней охватывало нетерпение.