Анатолий Сыщиков - Тот, кто таится рядом

Быстрая езда — редкое удовольствие для горожан. Урывочные ускорения, которые можно себе позволить на улицах, скорее раздражают, чем радуют. Вырвавшись на просторы края, джип ровно и уверенно урчал, подбирая под себя серую асфальтовую полосу. Если бы машина была живым существом, то наверняка, получив возможность размять на дороге свои резиновые связки и металлические суставы, она была бы на седьмом небе от счастья.

Пейзажи за окном автомобиля быстро менялись. Впереди лежал северо-восток Приморья — далеко не самое густонаселенное место на Земле.

Чем ближе были склоны величественного и дикого Сихотэ-Алиня, тем больше дорога тяготела к долинам рек, к которым, в свою очередь, все плотнее подступали горы. Достижения цивилизации постепенно сузились до обочин дороги, а затем и вовсе уступили место уссурийской тайге. Молодые деревья перестали быть в большинстве и скромно попрятались под кроны авторитетных стариков, среди которых выделялись ростом темно-зеленые пихты и кедры. Густой подлесок из кустов и лиан сплел меж стволов труднопроходимую, живую преграду, за которой начиналась вотчина зверей, птиц и дикой природы.

Всякий раз, приезжая в Варфоломеевку, Денисов чувствовал неизменную грусть, приправленную ностальгическими переживаниями. Подсознательно он был сильно привязан к этим местам, хоть и уехал отсюда вместе с матерью двадцать пять лет назад. Вот и сейчас попадавшиеся навстречу деревушки казались Сергею несправедливо забытыми друзьями, каждый поворот дороги возвращал его в детство и пробуждал какие-то воспоминания.

Солнце стало ярко-оранжевым и собралось спрятаться за горизонт. Оно посылало свои прощальные лучи вслед автомобилю и отражалось всполохами космического пожара на заднем стекле.

Где-то в стороне солнца остался Владивосток, но ничто, кроме узкой ленты асфальта, не связывало эти края с прагматичным портовым городом.

Когда до Варфоломеевки осталось несколько километров, дорога выпрямилась и вынырнула на отвоеванную у тайги равнину. Денисов снизил скорость и стал с интересом рассматривать знакомые места.

Варфоломеевка находилась справа от дороги. Сразу за деревней протекала река, размывая подножие ощетинившейся кедрами горы. Река называлась Павловка, по-старому Фудзин. Это был крупнейший приток Уссури. С левой стороны равнина тоже ограничивалась горной грядой. По долине было разбросано несколько островков низкорослого леса. Все остальное ровное пространство между двумя горными хребтами было отведено под поля. Когда-то на этих полях выращивали корм для животноводческого хозяйства Варфоломеевки, которое безвозвратно кануло в Перестройку, остались от него лишь разрушенные коровники и ржавые скелеты техники. В настоящее время поля не использовались даже на треть, несмотря на то, что, помимо варфоломеевцев, сюда приезжали за сеном все желающие из ближайших сел и деревень.

Треугольный дорожный знак предупредил о повороте на Варфоломеевку. В отличие от большинства сел, Варфоломеевка располагалась не вдоль основной трассы, а на дороге, перпендикулярной ей. Благодаря этому в деревне всегда царило спокойствие, проезжающие машины не раздражали стариков и не мешали свиньям и ребятне копаться после дождя в грязи на главной улице.

Сергей свернул направо и поднял облако пыли на разбитой машинами грунтовке.

На повороте в деревню стоял торговый павильон. Он был выкрашен синей эмалью, но за несколько лет покрылся разводами ржавчины и во многих местах облупился. Это был единственный действующий магазин в деревне. В течение дня возле павильона можно было видеть группу мужиков и старух, разложивших на газетах и на ящиках картошку, овощи, грибы, банки с дикой ягодой и медом, мотки лимонника и другие натуральные продукты. Когда возле павильона останавливались машины, «базар» оживал, и варфоломеевцы начинали наперебой предлагать свой товар. К вечеру торговый пятачок пустел. Те, кому удавалось что-то продать, отоваривались в павильоне и расходились по домам.

В витрине павильона, под непритязательной вывеской «Продукты», вероятно, украденной с фасада какого-то сельпо, горел свет. Денисов увидел в расчетном окошке лицо небритого мужчины, который с интересом посмотрел на джип, повернувший в деревню.

Незнакомые машины редко заезжали в Варфоломеевку. Всякий раз это становилось своего рода маленьким событием, можно сказать, «официальным визитом», который привлекал внимание большинства жителей деревни. Сергей не узнал мужчину, торговавшего в павильоне. Это неудивительно: он мало кого знал в деревне, в основном соседей и друзей своего дяди. Таких было не больше десяти. Хотя, как ни странно, Сергея помнили многие и, когда он приезжал в деревню, охотно узнавали его на улице, здоровались и не упускали случая рассказать какую-нибудь смешную историю из его босоногого детства.