Елена Гордина - Зачем ты это сделала? [litres с оптимизированной обложкой]

Марина подняла на него полные удивление глаза:

– Какая я?

– Маленькая, худенькая, хрупкая девочка, – Владимир выложил выпечку на тарелку, – приятного аппетита.

– Мне пятьдесят лет, – на всякий случай пробормотала Марина и едва не разревелась, впервые за последние лет двадцать, наверное, кто-то назвал ее «маленькой, худенькой, хрупкой девочкой» и поинтересовался, а не голодная ли она?

– А мне пятьдесят четыре. – Владимир рассмеялся и сел за стол. – Быстро летит время, вот вроде вчера мне было двадцать пять, как моей Наташе, и вот я уже дед. А вы, Оля, совсем еще девочка, и выглядите вы молодо, у вас вся жизнь впереди.

– Спасибо, но мне правда пора! – Марина вылетела из-за стола как ошпаренная, она схватила сумочку, обулась, накинула куртку и выскочила в подъезд и уже там дала волю слезам.

Марина прислонилась спиной к стене и заплакала, она уже много лет не позволяла себе эту слабость: слезы. Какой смысл плакать, если все равно тебя некому утешать? Если всем вокруг ты мешаешь своей любовью? Если от твоей заботы всех тошнит? Если на каждом углу, из всех щелей тебе кричат, что ты уже старая рухлядь и твое место на кухне?

Размазывая слезы по щекам, Марина подумала, что как же она, оказывается, одинока и несчастна, если простые, добрые слова хорошего человека так глубоко ее тронули и заставили разреветься?

Она вытерла слезы, вызвала такси и поехала домой переодеваться, уже через пару минут она пришла в себя и снова стала самостоятельной и независимой женщиной, которая не плачет.

За две недели жизнь Марины вошла в привычное русло: работа-дом, тренажерный зал, йога, каждую пятницу она теперь приезжала в приют для животных и привозила им корм и лекарства.

Сегодня была пятница, Марина вышла с работы и, опустив голову, пошла в сторону ближайшего зоомагазина.

– Оля! Оля!

Марина шла, не поднимая головы, она уже почти перешла улицу на другую сторону, когда ее кто-то осторожно взял за руку:

– Оля!

Марина оглянулась, Владимир немного запыхался, видимо, бежал за ней:

– Я вам кричу, вы меня не слышали?

– Я? – Марина не могла скрыть радость, и Владимир это заметил. Все это время она только о нем и думала, хотя гнала от себя подобные мысли. – Я, да, я задумалась.

– Я так и понял. – Володя бережно потянул ее за собой. – Я на машине, хотите я вас подвезу домой?

– А я не домой, – Марина послушно пошла за ним следом, – мне надо еще по делам.

Они подошли к иномарке.

– А откуда у вас машина? – Марина посмотрела на него подозрительно. – Вы же прилетели из другого города?

– Я ее украл, – Владимир был совершенно серьезен, – только что угнал, а вас буду держать в заложницах. Садитесь быстрее.

Марина рассмеялась и села в машину.

– Я летал домой, а обратно приехал на автомобиле, без него как без рук, привык все время за рулем. Наташе будет нужна еще некоторое время моя помощь, поэтому я здесь задержусь. Так, куда мы едем?

– Сначала до ближайшего зоомагазина, а потом надо отвезти то, что там купим, в собачий питомник. – Марина напряглась, она боялась, что он сейчас начнет охать и ахать, как это прекрасно помогать бездомным животным, и Марину от него начнет тошнить.

Но, к великому ее счастью, Володя промолчал, он просто подвез ее к магазину и спокойно ждал в машине, пока она не вышла с тележкой, груженной кормом.

– В багажник? – спросил он спокойно, перекладывая пакеты.

Марина в ответ лишь кивнула, с ним было легко.

До питомника они ехали молча, играла музыка, слава богу, не шансон и не русская попса, они молчали, но молчание это было уютным.

Приехав на место, Володя сам отнес корм в питомник и вернулся назад.

– Поехали в кино? – спросил он Марину. – Там вроде неплохой триллер по Кингу. А до сеанса можно пиццу поесть, вы как к пицце относитесь?

– Хорошо отношусь. – Она поймала себя на мысли, что весь вечер улыбается.

В торговом центре на пятом этаже они ели пиццу и все время смеялись, Володя так весело рассказывал о своих приключениях – он оказался заядлым путешественником, – что Марина хихикала без остановки. Она почувствовала себя девчонкой: легкой, веселой, беззаботной, у которой вся жизнь впереди и нет тяжелого опыта за печами, разбитого сердца и души, изодранной в хлам.

В кинотеатре Володя ее приобнял, и Марина замерла, она боялась пошевелиться, словно мужчина от ее движения может исчезнуть. От него восхитительно пахло, такой особый, такой… такой…

Марина с ужасом поняла, что, похоже, влюбилась в Володю, как девчонка.