Елена Гордина - Зачем ты это сделала? [litres с оптимизированной обложкой]

Она открыла кран и с наслаждением умылась ледяной водой, затем попыталась пописать: после катетера это было сделать очень тяжело, но через несколько минут ей все-таки удалось это сделать. А затем она уже более уверенно вышла из туалета и подошла к окну.

Выпал снег, весь двор был белый-белый, а это значит, что уже наступила зима.

Марина посмотрела на окна – решетки на них не было, дернула раму – окно легко поддалось и открылось. Холодный воздух приятно обжег ей лицо, Марина закрыла окно и вернулась на кровать.

Если бежать, то только сейчас, потому что утром вернутся медсестры, увидят, что она вытащила катетер, и все поймут. А если ее переведут в психиатрическую клинику, то оттуда ей будет точно не выбраться, поэтому если и есть шанс спасти себя, то только сегодня.

Марина снова встала с кровати и принялась ходить по палате туда-сюда уже более уверенно. Конечно, слабость была страшная, кружилась голова, и ее тошнило, но все это можно было вытерпеть. Она даже была готова попытаться вылезти из окна второго этажа, но как сбежать зимой в одной ночной рубахе и босиком по снегу, она не знала.

Тогда она осторожно подошла к двери, приоткрыла ее и выглянула в коридор: там было темно, лишь где-то вдалеке тускло горела лампочка.

И Марина решилась: она вышла в коридор и максимально бесшумно пошла вперед – надо было найти хоть что-то из одежды, чтобы не отморозить себе ноги.

Она шла по темному коридору вперед, по бокам палаты, но они все были закрыты на ключ, видимо, больница при СИЗО была не самым популярным местом.

Марина доплелась до конца коридора – босые ноги совершенно замерзли на ледяном полу, но ничего из одежды и обуви она так и не нашла.

На повороте Марина заметила лестницу, ведущую вниз, остановилась, прислушалась – тихо, и решила спуститься.

На первом этаже тоже были палаты, двери в некоторые из них были приоткрыты, и оттуда шел свет, поэтому Марина сделала вывод, что здесь лежат пациенты, а значит, это место для нее небезопасно, потому что должна быть и охрана.

Она повернулась и пошла назад, добравшись до своей палаты, она рухнула на кровать и закрылась одеялом с головой. Она устала и очень замерзла – так бы лежать и лежать сейчас, но если хочешь жить, то придется двигаться.

Никто не прибежит и не поможет – это Марина усвоила уже очень четко, поэтому, как только она согрелась и немного отдохнула, поднялась с кровати.

Самое теплое, что было в палате – это одеяло. Марина подумала, что если закутаться в него, то можно спастись от холода, но совершенно невозможно в таком состоянии спуститься вниз со второго этажа.

Она подошла к окну и открыла раму: уже наступила ночь, в больничном дворе было тихо и пусто. Возле забора стояла машина, старая замученная легковушка, в темноте Марина не могла разобрать модель.

Немного подумав, Марина закрыла окно и снова вышла в темный коридор, она решила проверить, есть ли охрана на первом этаже, но не успела сделать и несколько шагов, как услышала голоса.

Марина бросилась назад, забежала в свою палату, легла на кровать и засунула катетер между ног – если ее не будут осматривать, то до утра, может быть, и пронесет.

– Да куда она денется, лежит, как овощ. – Марина узнала голос старухи, видимо, медсестры отправились на вечерний обход. – Завтра утром не забудь ей поставить капельницу с глюкозой, а то она у нас умрет раньше, чем ее заберут в психушку.

Марина лежала, стараясь не шевелиться, и почти не дышала, но медсестры даже не вошли внутрь. Они просто приоткрыли двери, заглянули в палату и ушли вниз.

Через несколько минут Марина встала и осторожно спустилась, и на этот раз ее ожидала удача – на первом этаже она заметила небольшую комнату, дверь в которую оказалась приоткрытой, это была кладовка и раздевалка. На полу стояли большие мужские сапоги на меху, комбинезон и ватник. Даже шапка была.

Марина обрадовалась, как можно быстрее оделась и подошла к двери.

Но здесь удача ее оставила: дверь была закрыта, а на всех окнах первого этажа были решетки.

Марина поднялась к себе в палату, открыла окно и забралась на подоконник, было невысоко, но все равно страшно.

Она осторожно спустила вниз ноги, а затем прыгнула – мягкий и глубокий снег смягчил падение, Марина даже не ушиблась, быстро поднялась и пошла к выходу.

Ворота для машин были закрыты, а вот калитка сразу поддалась, и она через минуту оказалась на темной проселочной дороге.

Марина испытала странное дежавю, словно когда-то уже была, может быть, в прошлой жизни, в подобном заведении, но потом это чувство прошло, и она просто пошла вперед.