Галина Куликова - Не ждите меня в Монте-Карло [litres с оптимизированной обложкой]

Она с опаской выглянула из-за плеча разноцветной дамы, которая как раз собралась уходить. Блюдце с круассаном, которое дама держала в руке, оказалось где-то в районе Вероникиного носа. И вдруг та заметила высокого худого старика с лохматой бородой, похожей на клочья крашеной ваты. Борода казалась до того ненастоящей, что Вероника тотчас решила, что видит перед собой убийцу. Он целеустремленно двигался в направлении кафе, низко наклонив голову, так что лица его разглядеть было никак нельзя. Если дама уйдет, между ней и стариком не окажется никакой преграды.

– Боже мой! – воскликнула Вероника, ни за что не желая лишаться такой удобной ширмы. – Какое потрясающее у вас платье. Невероятно красивое. И какая ткань!

Дама оглянулась через плечо и, убедившись, что речь идет именно о ее платье, сдобно улыбнулась.

– О, дорогая моя, это действительно шик, – охотно откликнулась она, колыхнув грудью. – Отделано кружевом «шантильи». – Она сунула грудь Веронике в нос. – Вот, видите?

Вероника видела и не видела. Все ее внимание было приковано к подозрительной бороде, приближавшейся с неотвратимостью торпеды.

– Я купила его на блошином рынке в старом квартале Анси за ерундовые деньги. И ношу буквально не снимая.

Старик был уже совсем близко. Он запустил руку в карман куртки, и карман опасно зашевелился. «Кто утепляется в такую жару?» – подумала Вероника, схватила даму за запястья и воскликнула:

– Ах, какие рукава!

После чего с силой развела ее руки в стороны, словно преподавательница гимнастики, разучивающая со своими подопечными новые упражнения. Блюдечко с круассаном взмыло вверх, осыпав все вокруг сахарной пудрой. Рукава оказались замечательно широкими и целиком скрыли Веронику от глаз старика.

– Мой круассан! – воскликнула дама и внезапно одним резким движением вырвалась из плена, оказавшись сильной, как «русский лев» Георг Гаккеншмидт. – Вы меня, золотко, оставите без полдника.

Старик уже подходил к кафе. Вероника не знала, что делать, поэтому просто ухватилась за платье, не проявив никакого уважения к кружевам «шантильи». А когда клочковатая борода мелькнула в опасной близости, она обхватила даму обеими руками и стала поворачивать, стараясь прикрыться ею, как живым щитом. Дама сопротивлялась, изо всех сил пытаясь спасти свой круассан от трагического падения на пол.

В этот самый момент старика окликнул растрепанный мужчина в профессорских очках.

– Папа, я же просил тебя не уходить, – попенял он, догнав предполагаемого убийцу и схватив его за локоть. – Невозможно гоняться за тобой по всему аэропорту. Нам уже пора на регистрацию.

Вероника застонала от облегчения и только тут поняла, что стоит возле кассы, обнимая постороннюю женщину, как родную маму после долгой разлуки. Немедленно разжала объятия и сделала шаг назад, спрятав руки за спину.

– Простите меня, – сказала она с чувством, глядя в круглые от изумления глаза своей визави.

– Что это вы, золотко, напали на меня, как кошка на треску? – На счастье, дама оказалась удивительно добродушной и не слишком впечатлительной.

– Как только я вас увидела, прямо сразу захотела обнять, – сообщила Вероника, у которой от пережитых чувств увлажнились глаза. – Мне порой так не хватает простой человеческой близости.

– О, милая, – воскликнула дама и, метнув блюдечко со злополучным круассаном обратно на стойку, схватила Веронику за запястья, рванула на себя и теперь уже сама сжала в объятиях.

В ее порыве было столько кровожадного сочувствия, что Вероника даже струхнула. Ощущение было таким, будто ее приласкал медведь. Дух уже собрался покинуть ее бренное тело, когда на помощь неожиданно пришла Наташа, которая наконец обратила внимание на обнимашки возле кассы.

– Звонила Лидия, – сообщила она, приблизившись к живому сэндвичу, начинкой которого стала несчастная Вероника. – Она раздражена, и это плохо для всех – и для вас, и для меня. Раздраженная Лидия вам точно не понравится. Вы решили не заказывать кофе? Послушайте, женщина, зачем вы схватили ее?

Дама неохотно выпустила свою жертву и назидательно сообщила Наташе:

– Время от времени люди должны чувствовать себя братьями.

На Наташином лице не дрогнул ни один мускул. Видимо, имея дело с Лидией, она закалила характер.

– Все в порядке, Наташа, мы уже побратались, – Вероника улыбнулась и снова зорко оглядела окрестности.

Разгоряченная объятиями дама, кудахтнув, устремилась к свободному столику, любовно оберегая свой полдник.