Журнал «Искатель» - Искатель, 2018 № 10

Боевая шашка испила крестьянской крови, всех мужчин ближайшей деревни извели под корень, находя в избах вещи и предметы из усадьбы.

Потом попытался забыть о пролитой крови, но в первое время не давали покоя застывшие в ушах детские и женские крики. Но нет ничего вечного, и все злодейство покрылось патиной памяти, провалилось в бездонные уголки души, воспоминания потускнели и исчезли. Кровь превратилась в прах…

Лупус вошел в гостиницу с черной лестницы, предварительно около часа продежурив у входа, в подъезде напротив. Подмечал каждого вошедшего и вышедшего из гостиницы, обращая внимание на все: одежду, движения, взгляды. Жизнь зависит от мельчайших капризов людского характера, поэтому напряжение не спадало. Начали мелкой дрожью подергиваться пальцы на руках, напряжение довело до состояния натянутой струны.

Вошел в номер, осмотрелся. Следов чужого присутствия не заметил. Еще в годы юности увлекался авантюрными и сыщицкими романами, из которых много почерпнул. И вот теперь оставлял метки на дверях шкапов, ванной комнаты, письменном столе. Не тронуты.

Сунул за ремень брюк пистолеты, с нежностью погладил кончиками пальцев часы и положил в боковой карман. Деньги небрежно бросил в саквояж, оглядел номер, спустился через окно на крышу пристройки внизу и оказался в Петроградском дворе-колодце. Через несколько минут шагал прочь.

Тайный агент Громова позвонил в дверь минута в минуту. Сергей Павлович открыл. Перед ним стоял импозантный господин, возрастом тридцати с лишком лет, в котелке и с тростью в руках. Из-под головного убора выглядывали чисто вымытые черные волосы, изящная бородка оттеняла темный цвет кожи, словно пришедший много времени проводил на солнце. Он растянул алые губы в радушной улыбке.

— Здравия вам, Сергей Палыч! Разрешите?

Громов ступил в сторону, пропуская тайного агента. На приветствие только слегка кивнул и указал рукой, мол, проходи.

— Чаю? — спросил начальник первой бригады.

— Пожалуй, не откажусь. Разрешите? — И агент сел за стол.

— Я только заварил, — сказал Громов, разливая по чашкам.

— Благодарю. Сегодня, как савраска, бегаю по столице, поверите, присесть и выпить чарку не хватает времени.

— Не все такие занятые, — с серьезным лицом произнес Сергей Павлович, — вот я нахожу час, хотя от моего сидения меньше злодеяний не случается.

— Не всем же за порядком следить, некоторым, — гость расплылся в улыбке, наклонив голову, — чтобы прожить, приходится тревожить честных граждан.

— Прости, Николай, но я тебя позвал не для пикировки заумными мыслями и не для того, чтобы вести с тобою нравоучительные беседы.

— Я понимаю, но всегда приятно поговорить с умным человеком. — В голосе тайного агента звучали нотки то ли подхалима, то ли насмешки, Громов так и не смог понять.

— Перейдем, однако, к делу.

Начальник первой бригады достал из кармана фотографическую карточку Ваньши. Николай вздрогнул, но постарался больше не подавать виду, что удивлен.

— Встречал его?

— Да как сказать, — собеседник потер пальцами подбородок.

— Прямо и говори.

— Как я понимаю, — Николай ткнул указательным пальцем в фотографическую карточку, — он лежит уже в покойницкой?

— Правильно понимаешь.

— Ваньша, — теперь палец постучал по куску картона с застывшей посмертной маской, на которую стало походить лицо бандита, — всегда не отличался сообразительностью. Хороший исполнитель, но не более. Умственная деятельность ему была противопоказана.

— Значит, ты его знаешь?

— Не так чтобы близко, — уклончиво начал Николай, но Громов перебил собеседника:

— Говори по существу.

— Будучи несправедливо обвиненным царскими сатрапами в преступлениях, я пострадал и был отправлен в далекие земли за Уралом…

— Николай, — укоризненно произнес Сергей Павлович и покачал головой.

— Хорошо, буду краток. Встреча состоялась в Ново-Николаевске, куда меня отправили отнюдь не по моей воле.

— Что натворил Ваньша?

— Всего лишь банальная кража, я же говорю, его фантазии хватало только на простые проступки.

— Ты долго пробыл с ним бок о бок? — Начальник уголовного розыска соблюдал определенные правила игры и не напоминал о тюрьмах, ссылках и преступлениях собеседника.

— Не так чтобы очень, — припоминал тайный агент, — с полгода, наверное. Я отдыхал уже года полтора, — он закашлялся, — когда прибыл Ваньша. Потом я отправился на свободные хлеба, а он остался.