Галина Романова - Цена откровения [litres]

Он назвал. Она странно глянула.

– Вообще-то антигистаминные данного ряда рекомендуются для приема один раз в день. А что касается таблеток для повышения давления… Сейчас я посмотрю сочетание того и другого.

Девушка, пользуясь отсутствием посетителей, начала что-то быстро печатать на компьютере. Читала. Сверяла. Хмурила бровки. Качала головой.

– Знаете, не могло такого случиться с ней именно в тот день. То есть, если она утром или в течение дня весь этот коктейль из таблеток принимала, то плохо ей могло стать ночью или ближе к утру следующего дня. Данные лекарства, вступив в реакцию, какое-то время бездействуют, а потом… Эффект отложенного старта. Понимаете, о чем я?

– Кажется, да.

– И если ей было плохо в течение дня: голова кружилась, тошнило, несвязная речь, спутанность сознания, – то, скорее всего, она приняла все это с вечера.

– Накануне дня своей гибели, правильно я понимаю?

– Скорее всего.

– А накануне у нее были гости. Они пили вино. Веселились.

– С алкоголем все это вообще несовместимо. Это очень опасно! – Девушка стащила с лица марлевую маску. – Но вам еще следует проконсультироваться у специалистов другого уровня. К химикам-медикам обратитесь. Я всего лишь провизор.

– Спасибо…

Сергей пошел к выходу, но вдруг вернулся и, полистав в телефоне фотографии, показал девушке.

– Не узнаете по упаковке? Названий почти не видно, только состав и по одной букве…

– Так это они и есть! – воскликнула девушка-аптекарь.

Она отвернулась к шкафам. Поискала на полках. Поставила перед ним два стеклянных флакона, которые вытащила из упаковки.

– Смотрите. Вот они. Это – антигистаминное. А это – препарат для повышения давления. Форма выпуска другая, не таблетированная, а в суспензии. А так все один в один. Это те самые лекарственные средства, о которых мы с вами вели речь.

Илюшин стоял и смотрел на нее минуты две, не двигаясь. Потом поблагодарил и, не убирая телефона, вышел на улицу. И сразу набрал номер, который поклялся забыть.

– О, Илюшин, ты ли это? – прозвучал в ухе насмешливый голос Агаты. – Хочешь извиниться за прошлый раз?

В прошлый раз, явившись к ней в агентство, он наговорил ей много нехороших слов об алчности. Назвал ее непрофессионалом. И ушел, не простившись. Хорошо, что дверью не хлопнул.

– Хотел, – проговорил он. – Извини. Был зол.

– Принято. – Агата вздохнула. – Сейчас зачем звонишь? Что-то обнаружил? То, что не покажется прокурору убедительным, но для меня сойдет, чтобы пойти по следу?

– Почти угадала.

– Что значит – почти? – возмутилась она.

– Я уже знаю – кто.

– Но не знаешь, как доказать?

– Не знаю, – сдался Сергей. – Поможешь? Но предупреждаю, денег нет!

– Да иди ты со своими деньгами! – разозлилась Агата. – Считай, что для меня это дело чести… Встречаемся где?

Они встретились в Настином дворе. Подальше от ее подъезда. Уселись за детской площадкой на длинной скамье, подстелив теплый коврик из машины Илюшина. Задумались. Сергею нечего было добавить к тому, что он уже успел ей сказать, пока ехал. Агата молчала и напряженно думала, не сводя взгляда с Настиного подъезда, и почему-то без конца смотрела на часы. В какой-то момент она сорвалась со скамейки и почти бегом кинулась к группе девушек, только что покинувших Настин подъезд.

Разговаривали недолго. Причем говорили в основном девушки, оживленно жестикулируя. Потом принялись показывать ей что-то в телефонах. Разговор был явно позитивным.

Возвращалась Агата, еле переставляя ноги. Взгляд ее был прикован к телефону. Потом, не доходя до Сергея, она кому-то позвонила и долго слушала ответ. Очень громко произнесла:

– Да, ладно!

И призывно замахала ему рукой.

– В общем, так… – ткнула она пальцем в верхнюю пуговицу его демисезонной куртки. – Я захожу в квартиру. Ты прячешься на лестнице. Я оставляю дверь незапертой. Я умею отвлекать хозяев от замков. И пока я оказываю психологическое давление на хозяйку, ты стоишь в прихожей и слушаешь. Выйдешь в нужный момент.

– А когда он наступит?

– Ты поймешь. Все, идем…

Дверь открылась, едва Агата коснулась кнопки звонка.

– Вы ко мне?

Варвара Ильинична приветливо улыбалась, без конца одергивая молодежное платье, которое смотрелось на ней крайне странно и явно было маловато в груди.

– Гражданка Архипова? – ответила Агата ледяной улыбкой. – Налоговая служба. Вот мое удостоверение.

Она протянула Архиповой настоящий документ, который давно был недействителен. Но Варвара Ильинична-то об этом не знала и страшно побледнела, начав отступать в квартиру.