Наталья Берзина - Смерть не берет выходных

— Ты не прав, она не смогла забыть Югнара! Позже, когда их сын вырос, вот именно отсюда, глядя вдаль, на далекий и непонятный север, Тамри шагнула в пропасть, потому что не смогла вынести разлуки с любимым, оставившим ее ради своего народа. Править остался ее доблестный сын, могучий и яростный, как его отец, а сам Югнар погиб незадолго до этого в походе. Он тоже остался на всю жизнь один. И последнее слово, которое замерло у него на губах, было не Один, а Тамри. Вот ты, Павел, во всем не прав, нельзя отвергать любовь! Только ради нее мы и живем, вернее, благодаря ей!

— Знаешь, Наташа, а ведь именно так и гласит легенда о Тамри. Согласно ей, она больше не вышла замуж и действительно бросилась в пропасть. Не грусти, любовь все равно должна победить. Пойдем, уже темнеет, а нам еще нужно добраться до машины.

Эту ночь они провели в машине, пусть не слишком комфортно, но тем не менее вполне приемлемо. Наташа быстро уснула, временами что-то невнятно бормоча во сне. Ей снилось, как в высокой башне, на ложе, устланном шкурами, она любила сильного мужественного воина, пришедшего из дальних стран. У него было упругое загорелое тело, слегка тронутые сединой волосы и странный алюминиевый медальон на прочной цепочке, совсем как у Павла. Даже запах тела напоминал о Павле. А может, это и был он?

Павел долго не мог уснуть, близость желанной женщины тревожила его, сильно хотелось курить, но сбросить со своей груди руку Наташи было выше его сил. Только под утро Павел, наконец, провалился в тревожный сон.

Солнце еще не поднялось над горами, когда Павел, сварив на спиртовке крепчайший кофе, разбудил Наташу:

— Вставай, красавица, у нас с тобой сегодня еще много дел.

— А каких? — протирая спросонья глаза, поинтересовалась Наташа, даже не замечая, что расстегнувшаяся блузка открыла взору Павла весьма аппетитную грудь.

Павел с трудом отвел глаза и принялся нарезать хлеб для бутербродов. Осторожно пробравшись по каменистой дорожке, они выскочили на шоссе. Вскоре показался довольно большой поселок. Зажатый в узком ущелье, он протянулся на несколько километров. Всю дорогу Наташа ворчала, что ей не удалось умыться, потому что всю воду Павел извел на кофе, а теперь она вынуждена ехать неизвестно куда, да притом еще и неумытая. Но Павел лишь улыбался в ответ. У небольшого мостика остановил машину.

— Приехали, пойдем покажу тебе чудо природы, там заодно и умоешься, если не боишься.

По узкой скользкой тропинке он повел Наташу в глубь узкого темного ущелья. Прямо под ногами бежала быстрая горная речушка. Вспениваясь на небольших порожках, она забрасывала Наташу и Павла россыпями мелких холодных брызг. Вскоре они изрядно промокли. Но вот ущелье начало наполняться странным шумом. Выйдя из-за поворота, Наташа остановилась: прямо перед ней, срываясь с отвесной стены, река обрушивалась искрящимся водопадом.

— Вот видишь? Это ванна вечной молодости, тот, кто отважится в ней искупаться, будет молод всегда. Тело его будет упругим, мышцы сильными, а глаза станут гореть юношеским задором.

— А можно мне?

— Иди, но только учти, вода здесь круглый год плюс восемь.

— А раздеваться нужно?

— Непременно, причем догола.

— А ты пойдешь?

— С тобой — с радостью.

— Тогда пошли! — И Наташа, решительно сбросив шорты, начала расстегивать блузку. Глаза ее были странно серьезны, а лицо выражало решимость.

Павел, немного смущаясь, снял с себя одежду и, стараясь не смотреть на едва тронутое загаром крепенькое тело Наташи, шагнул в ледяную воду.

— Ух! — раздался совсем рядом испуганно-восхищенный возглас. И разом похолодевшие руки Наташи вцепились в его плечо.

— А теперь под водопад! — сказал Павел и, поддерживая ее за талию, встал под летящую словно с самого неба воду.

Наташа, плотно прижавшись к Павлу, обняла его и, глядя прямо в глаза, горячо зашептала:

— Павлик, милый, я так тебя люблю, ты даже не представляешь!

Губы их слились, и не было во всем мире силы, способной разнять их объятия.

Замершие, они стояли под ледяными струями и никак не могли оторваться друг от друга. Когда сильная дрожь начала бить Наташу, Павел вытащил ее из воды и сильно растер полотенцем, согревая. Раскрасневшаяся, с сияющими глазами, Наташа была столь прекрасна, что Павел, не устояв перед соблазном, подхватил ее на руки и начал неистово целовать еще влажное, прохладное тело. Она, замерев от восторга, мягко изгибалась в его руках, подставляя для ласк все новые и новые места.