Платье Тае пришлось снять самой, под угрозой того, что иначе этим займутся шофер с громилой. После чего монстр переоделся и накрасился по-другому, заставив Таю наконец-то заметить: сходство между ними действительно есть. Вот разве что разница в возрасте, не слишком бросающаяся в глаза при том уходе, которым монстр себя окружил, да прически разные. Ну и сидело Таино платье, как она злорадно заметила, на ней все-таки лучше, чем на этой… Она проводила выходящего монстра недобрым взглядом, стараясь при этом сжаться в комочек — никакой другой одежды взамен ей не дали, поэтому теперь на ней оставалось только тонкое нижнее белье. На которое слишком уж похотливо поглядывали бродящие под окном мужчины. К Таиному облегчению, долго любоваться видом в окно монстр им не позволил, вместо этого раздав им сразу по несколько поручений. Каких именно, Тая не слышала, зато хорошо видела, как монстр перечисляет, а эти двое послушно кивают головами в ответ. Потом они принялись за дело где-то за пределами видимости из окна. Тая снова могла лишь слышать, как они чем-то грохочут, потом — шелестят. Наконец громила пошел застилать багажник машины пленкой. Тая ощутила крайне нехороший холодок, когда поняла вдруг: а ведь стараются, скорее всего, из-за нее! Чтобы не испачкать кровью багажник, когда повезут тело подкидывать в цыганский хутор. Только когда они собираются это делать?! И главное — как?! Монстр сел в свою машину и укатил, но Таю это не успокоило. Немного отлегло у нее от сердца только тогда, когда и громила с водителем тоже собрались куда-то ехать. Она понимала, что эта отсрочка ненадолго. Но, по крайней мере, могла не ждать смерти до тех самых пор, пока они не вернутся.
С отъездом обеих машин тот самый деревенский парень-увалень, про которого Тая уже как-то подзабыла, вошел в дом и сел у противоположной стены, не сводя глаз с полуголой Таиной фигуры. Вряд ли ради того, чтобы убедиться, что она не сбежит.
— Ну, чего уставился? — беззлобно спросила Тая; из всей этой компании парень вызывал у нее наименьшую антипатию.
— А ты красивая! — с детской непосредственностью сказал он в ответ. — Очень!
— Ладно, любуйся, пока я еще жива, — разрешила Тая.
— Они тебя убить собираются? — Парень спросил это как-то неуверенно, словно ожидал, что Тая сейчас опровергнет его слова. Но она не видела для этого причин. Спросила в ответ:
— А что, я у вас тут первая, кого эти приговорили?
— Нет… — он вначале замялся, а потом на одном дыхании выдал целую речь: — Просто в этом мире иначе невозможно. Что, например, толку говорить льву о том, что нельзя убивать оленей? Ведь если он перестанет это делать, то тоже убьет, но уже себя самого. Поскольку погибнет от голода.
— Ого! — восхитилась Тая. — И кто же тебе это в голову вбил? Мужики? Или Анжелка? Потому что это ведь не твои слова.
— Но они же правильные, разве не так?
— Не так. Потому что лев убивает ради того, чтобы кушать. А твои с жиру бесятся. Сколько им ни дай, все им будет мало. И потом, даже если лев отказался бы убивать, он бы всего один раз от голода умер. А сколько оленей он за свою жизнь успеет убить? Неправильное какое-то получается соотношение. Несправедливое.
Таин собеседник ничего не ответил, а, понурившись, вначале принялся что-то обдумывать. И только потом сказал:
— Мне никогда не нравилось, что они делали, и я в этом не участвовал. Так, сторожил только. Но ведь если бы я отказался, они бы другого нашли. А со мной бы просто разделались, как с остальными.
— Бежал бы ты от них куда подальше, — посоветовала Тая. — Ты ведь, если разобраться, совсем неплохой.
— Ты тоже хорошая! — с жаром сказал он, воззрившись на Таю еще сильнее разгоревшимися глазами. Полюбовался, сопя все громче, потом предложил: — Слушай, а может, мы с тобой… ну это… а я бы потом тебя отпустил? Правда не вру!
Тая ответила не сразу. Вот он был перед ней, шанс спасти свою жизнь! И, пожалуй, даже Алешка не стал бы ее за это судить. Даже если узнал бы обо всем. Парнишка ведь действительно не лжет, это по нему видно. И в самом деле отпустит, если только она сейчас согласится… Представив себе, на что именно, Тая содрогнулась и медленно покачала головой:
— Прости, но я не смогу. Я очень мужа люблю. Он для меня один на всем белом свете.
— А он тебя тоже любит? — с наивным любопытством спросил парнишка.
— Наверное, да. Хотя он никогда мне об этом не говорил.
— Знаешь… — паренек сделал паузу, решаясь, а потом выпалил: — А я тебя и так отпущу! Не хочу, чтобы они тебя убивали! Только, чтобы они меня потом за это тоже не убили, ты ударь меня палкой по голове. Чтобы я сознание потерял. Тогда они поверят, что я не виноват. Вот, у меня и ключи есть! Запасные! — Он вытащил из кармана связку и, подобрав нужный ключик, освободил от наручника Таину руку. Потом замер над ней, шумно сопя. Осторожно провел пальцем по ее груди, над кромкой лифчика.
Читать дальше