— Постой-постой, а как, говоришь, фамилия этого типа?
— Он не тип, Костя, в этом-то все и дело. Он нормальный здоровый мужик. Причем стопроцентный мужик, который действительно может взять в руки ружье и шарахнуть в кого угодно, будь то депутат или даже президент. Только вот ревность для такого мужика — причина жидковатая. Тут он страдать должен, а не палить. Я с ним все тесты провел, какие только возможно. И Кеэттела, и MMPI, и еще десяток.
— Про фамилию — не расслышал.
— Ну не могу я! — взмолился Василий. — Спроси у Ларисы!
— Она на работе, вернется поздно.
— Ладно, — сжалился Василий. — Как другу. Но — поклянись! — никому! Ты ведь знаешь, чем я рискую!
— Знаю, — съязвил Костя. — Рискуешь тем, что я тебя задушу, если не скажешь.
— Малахов. Александр. Говорит тебе о чем-нибудь?
— Кое о чем… Спасибо, дружище.
Санников положил трубку и забарабанил пальцами по столу. Позвонил в консультацию и с сожалением узнал, что к нему на сегодняшнее утро записались на прием. Если он не хотел опоздать на работу, нужно было брать ноги в руки. Но такие мелочи, как работа, его сейчас интересовали мало.
Костя прислушался к себе. Что там копошится внутри? Неужто обида? И это у него — закаленного в боях с пациентами психотерапевта! Еще несколько дней назад он был убежден, что способность обижаться на кого бы то ни было навсегда покинула его как архаизм. А оказывается, он отбросил ее, как ящерица отбрасывает хвост только для того, чтобы в один прекрасный день он отрос снова.
А обида была сильной, и больше всего он был обижен на собственную глупость и слепоту. Теперь вспомнилось все: и трогательная забота женщины со скорой — «Вы женаты? Ухаживаете за отцом сами? Намучились?», и заплаканное лицо Ларисы каждый день. О чем она плачет? О том, что дружка посадили. А коллеги стремятся помочь ей выбросить его из головы, а потому знакомят с холостыми мужчинами. Тот-то, насколько помнится из Васиного рассказа, был женат.
Похоже, его просто-напросто использовали, чтобы залечить душевные раны. Это случается. Мужики на приеме не раз плакались на эту тему. Женщины громко кричат, что их бросили и обманули, тогда как брошенные и обманутые мужчины предпочитают никому об этом не рассказывать. Таким образом складывается общественное мнение: мужчина — подлец, женщина — жертва. Избитый трюк! Но он-то, как специалист, знает, сколько мужчин, поверивших в эту сказочку, разбили себе лбы.
Из кухни донесся громкий шорох. Ага! Летучая мышь оклемалась! Очень хорошо! Если он оставит ее здесь, то это будет хорошим поводом, чтобы, вернувшись с работы, Лариса тут же позвонила ему и попросила приехать…
Нет, он больше не будет играть роль «отдушины» — так, кажется, это у женщин называется. Он спасет ее прямо сейчас, заранее, чтобы истребить необходимость личной встречи в зародыше. Санников распахнул дверцы стенного шкафа и успел ухватить неприятную тварь, пока она обалдела от света. Сунув мышь в полиэтиленовый мешок, валявшийся на кухне, Костя шагнул к двери и проверил замок. Его можно было спокойно захлопнуть. Брать у Ларисы ключи не было никакой надобности. Все. Он уходит!
С сожалением оглядев квартиру и вдохнув напоследок запах Ларисы, которым она была пропитана, Костя подхватил дрожащий пакет и вышел, хлопнув дверью. Под ноги ему упал лист бумаги. «Это еще что?» — Санников никак не мог выйти из образа старого сицилийского ревнивца. Он поднял листок, без зазрения совести развернул его и стал читать.
«Если вас интересует информация о ваших родителях, приезжайте сегодня по этому адресу:…». Записка была короткой и почему-то показалась Косте зловещей. Кто-то, судя по адресу, звал Ларису за город. Кто-то не подписавшийся под своим обращением. Что она сделает, прочитав эту записку? Ясное дело — помчится сломя голову. Позабыв о том, что с некоторых пор кому-то приходит в голову украшать ее двери летучими мышами. А вдруг этот тип… или типы…
Костя сунул записку в карман. Он, конечно, решил, что с Ларисой у него ничего не сложится, но отпустить ее одну за город неизвестно к кому — это уж слишком. Вот если бы он об этом не знал, тогда… Костя на минутку представил себе такую ситуацию и похолодел. С ней может случиться все что угодно. В голове всплыли слова Ангелины Павловны: «Ее родители — страшные люди». Стало быть, их знакомые могут оказаться еще почище. Он не позволит ей поехать туда одной. В конце концов он… Что, интересно, он? И кто он такой, чтобы ей запретить?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу