Михаил Черненок - Следствием установлено

Что-то подозрительным показалось в ответе завмага. Почему на предыдущем допросе она ни слова об этом не сказала? Не повидался ли уж с ней Костырев? Не припугнул ли? Нахмурившись, Антон строго спросил:

– Вчера вы и это не могли вспомнить с перепуга?

– Истинный господь, до смерти перепугалась.

– А что за товарищ был с Лидией Ивановной, который тоже золотые часы купил?

– Красивый обходительный молодой человек. Выправкой и одеждой похож на физкультурника. Правда, старше Лидочки лет на десять. Я его первый раз видела. Тихонько, помню, спросила Лидочку, когда он отошел в сторонку: «Жених?» Лидочка смутилась: «Что вы, Марь-Иванна! Просто знакомый. Из Новосибирска по делам приехал». Я, конечно, ничего не сказала, но подумала, что дела тут сердечные…

– Лидия Ивановна никогда вам о нем не рассказывала?

– Никогда. Лидочка вообще стеснительная. Последнее время, правда, побойчее стала, а вначале… тихоня-тихоней была.

Заканчивая допрос, Антон поинтересовался мнением завмага о Гоге-Самолете и Дунечке. Заведующая тяжело вздохнула:

– Мнится мне, что пьяницы они горькие, попрошайки, а не воры. Если б Самолета не нашли в магазине, мысли б не допустила, что он на такое способен. Не иначе, кто-то подбил его на преступление, а потом пристукнул.

– Дунечка не могла этого сделать?

– Господь с вами! – завмаг испуганно подняла руку, словно хотела перекреститься. – Самолет хоть и худенький мужичонка был, а жилистый. Где ей, бабе, с ним справиться! Нет, нет…

– Дунечка работает где-нибудь?

– В пивном баре «Волна» уборщицей.

– Давно ее знаете?

– Можно сказать, с девчонок. Годов-то ей чуть поболе тридцати. Это из-за беспробудной пьянки она видом под старуху стала. А девушкой очень даже интересной на внешность была. Техникум закончила, на железной дороге работала, все ладно было. Потом женихи довели до ручки. С молодости очень неравнодушна к мужчинам была, раза четыре замуж выходила. Пить начала и…

– Ну, а о Гоге-Самолете что скажете?

– Отлетался, голубчик, – заведующая помолчала. – Его я мало знаю – недавно к нам залетел. По электричеству подрабатывал и вместе с Дунечкой пропивал все до копейки. Мужик недрачливый был, услужливый. Бывало, кому утюг электрический починить, плитку, машину стиральную и прочие разные механизмы только попроси – за стопку мигом сделает.

– Сигнализацию он у вас в магазине никогда не ремонтировал?

– Что вы! По сигнализации особые мастера имеются. Без специального разрешения никого к ней не допускаем. У нас с этим очень большие строгости. Упаси бог, мы не враги себе, чтобы кого попало к сигнализации допускать. До сих пор ломаю голову, отчего она оказалась выключенной? Ведь включала же я ее перед закрытием магазина, включала! Участковый сотрудник Сергей Васильич при этом присутствовал. Он почти каждый раз перед закрытием магазина к нам заходит.

Коротко стукнув в дверь, в кабинет заглянул Слава Голубев. Увидев, что Антон не один, спросил:

– Занят?

– Проходи, – предложил Антон и, закончив формальности с протоколом допроса, отпустил заведующую магазином. Когда она вышла, Голубев сел на освободившийся стул, торопливо, как всегда, зачастил:

– Отыскал в нашем архиве кое-что о Павле Мохове. Кличка Клоп, задерживался за карманные кражи, но однажды пробовал и в магазин забраться. Сигнализация тот раз подвела, не смог отключить. Есть основания полагать, что в данном случае спелся с Гогой-Самолетом, возможно, еще с кем-то. На прилавке отпечатки его пальцев обнаружены, сейчас Тимохина заканчивает экспертизу.

В кабинет ввалился Борис Медников:

– Здорово, Шерлоки Холмсы!

– Здорово, эскулап, – ответил Антон.

– Вы – как геологи, ничего не теряли, а все ищете?

– Все ищем, Боренька.

– Успехи?

– Будут.

– А пока, как при ловле блох, много движений – мало достижений? – Медников улыбнулся. – Или я ошибаюсь?

– Точно, Боря. Пока ловим «блох», – ответил Антон и посмотрел на Голубева. – За блохами Клопа бы не упустить.

– Не упустим, – уверенно заявил Слава. – На Мохова и Костырева еще вчера ориентировку в областное управление направил. Далеко не уйдут.

– На Костырева, видимо, зря тень наводим. Кепку он раньше в магазине оставил, сейчас заведующая рассказала.

– Да?.. – удивился Голубев. – Что ж она вчера молчала? Ну, ничего, перестраховка не повредит.

Медников положил перед Антоном заключение о смерти Гоги-Самолета и опять же с улыбкой сказал:

– Там у дежурного свидетельница одна к тебе прорывается.