Наталья Солнцева - Адвокат и его женщины

– Что мне делать?

– Поговорим об этом при встрече. Я тебе сообщу место и время…

Он отключился первым. Яна судорожно вздохнула, айфон выскользнул из ее пальцев и упал на кровать. Семерка Мечей – предупреждение о грозном противнике, – стояла у нее перед глазами.

– Спасение утопающих дело рук самих утопающих? – обронила девушка в пустоту комнаты.

Звонок в дверь оглушил ее. Она вскочила и поспешно накинула халат, не попадая в рукава. Кто бы это мог быть? Неужели за ней пришли? Яна на цыпочках прокралась в прихожую и прильнула к глазку. На площадке стоял мужчина с длинными светлыми волосами.

– Не может быть, – простонала она и медленно сползла на пол…

По дороге из реабилитационного центра Вера купила яблочный пирог и бутылку вина, которое любил отец. Они не виделись недели две. У родителей – своя жизнь, им собственных забот хватает. Больной внук, которым она их наградила, оказался слишком большим раздражителем для благополучной семьи преуспевающего адвоката. Когда Вера забеременела, мать умоляла ее сделать аборт: «Тебе всего двадцать три, зачем рожать от какого-то проходимца? Он тебя бросил, едва узнал, что у вас будет ребенок! Тебе известно, какая у него наследственность?»

Наследственность оказалась ужасная. Вера вынуждена была признать правоту родителей да только этим горю не поможешь. Они жалели дочь, но внука невзлюбили, считая его причиной ее и, следовательно, своего несчастья.

– Как твой муж? – осведомился Сергей Акимович, откупоривая вино. – Отдыхает?

– Да.

– Вы созваниваетесь?

– Через день.

– Ты правильно делаешь, что даешь ему свободу, – сказал отец, с сочувствием глядя на Веру. – Тяжело постоянно видеть больного ребенка и страдающую женщину.

– Папа, не начинай…

– Прости. Но я тебя не понимаю. Почему бы вам с Артемом не завести совместного ребенка?.. Ты и слышать об этом не хочешь! Это эгоистично, Вера. Так ты можешь остаться без мужа, а мы с мамой не вечные…

– Ты приехал читать мне мораль?

– Чего ты боишься? Существует генетический анализ, чтобы исключить все риски. Я тебе сто раз говорил: в нашем роду недоразвитых не было. Это твой сбежавший альфа-самец заделал тебе инвалида! А Нечаев – крепкий здоровый мужчина, способный зачать нормального ребенка. Пока он терпит твое упрямство, подумай о себе. Что тебя ждет? Ты же ни дня не работала, с тех пор как родился Рома!

Глаза Веры наполнились злыми слезами. Отец нанес ей запрещенный удар.

– Я люблю сына, каким бы он ни был… и не собираюсь его предавать.

– О каком предательстве идет речь? – возмутился Сергей Акимович. – У Ромы появится братик или сестричка. Разве это плохо?

– Позволь мне самой решать, как жить.

Вера глубоко вздохнула и промокнула салфеткой мокрые глаза. На бумаге остались следы туши.

– Ладно, ты уже взрослая… решай сама, – махнул рукой отец. – Что я тебя уговариваю, как несмышленую? Ума тебе не занимать! Только в любви ты круто ошиблась.

– Папа, я же просила!

– Всё, всё… молчу, – насупился он. – Я чего приехал, дочка. Ты помнишь скандальное дело Самарина? Его твой муж вел.

– Помню. Артема тогда будто подменили! Он стал нервный, голос на меня начал повышать. По ночам просыпался и бродил по комнате, как лунатик. Тогда он пристрастился к алкоголю. Я выношу на мусорку кучу пустых бутылок. Такого раньше не было.

– Самарина убили.

– Да? – Вера, подавленная своими проблемами, даже не потрудилась изобразить удивление. – Кто же это сделал?

– Идет следствие.

Колесников внимательно наблюдал за дочерью, но не заметил никакой особой реакции. Ее ресницы слегка дрогнули, губы сжались.

– Надеюсь, твой муж не причастен к убийству бывшего клиента?

– Его нет в Москве, папа! Ты что, не веришь мне? Артем в Турции, это можно запросто проверить.

– Он мог заказать Самарина, – не отступал отец. – Тот обманул его, выставил на посмешище. В какой-то мере опозорил.

– Из-за этого не убивают.

– Артем самолюбив, амбициозен…

– Он не убийца! Кто такой Самарин, чтобы Артем из-за него рискнул своей свободой?

– Ты не замечала за ним в последнее время некоторых э-э… странностей?

Вера задумалась, потягивая вино. Пирог на ее тарелке остался нетронутым: она, как обычно, худела. Хотя переживания за больного сына и без диеты высушивали ее.

– Он нервничал перед отъездом, пил… Но я к этому уже привыкла.

– Ты что-то скрываешь от меня? – прищурился Сергей Акимович. – Зря, дочка. Я тебе не враг. Мы с мамой больше всего на свете хотим, чтобы ты была счастлива. Чего нам еще желать в этой жизни?