Юрий Курочкин - Тобольский узелок

«И тут Препедигна,- отметил про себя Михеев.- Надо все же разыскать ее».

Липину он отпустил - нового она, судя по всему, сказать ничего не могла: зная многое, она не знала главного.

Известие об отце Алексее, по-видимому, вызвало у начальства интерес - Михеев получил распоряжение явиться в Свердловск со всеми данными о бывшем царском духовнике.

Михееву возвращаться не хотелось. Хотя внешне казалось, что он зашел в тупик: допрошены все, кого удалось найти, а дело ни на шаг не продвинулось. Разве только Препедигна… А и было ли ожерелье-то? Быть может, это тоже один из обывательских слухов.

Но все же считать работу законченной он не хотел. Пока нет убедительных данных о том, что ожерелья не было, до тех пор,- думал Михеев,- заканчивать работу нельзя.

Саидов, узнав о вызове Михеева, нахмурился. Резко отодвинул в сторону конторские счеты, на которых подсчитывал приготовленные к сдаче комсомольские взносы, и не без ехидства заметил Михееву:

- Так, конечно, легче. Нетю, мол, и все.

- Что значит - нетю? - удивился Михеев.

- А это у меня сынишка так говорит, когда лень что-нибудь искать. Потеряет чулок и просит у матери: дай другой. Она ему: ты же, говорит, в той комнате где-то бросил его, поищи сам. Смотришь, пойдет, встанет в дверях, обведет взглядом стены и потолок и докладывает: нетю. Я уж знаю: лень искать. В других случаях, шайтан такой, правильно выговаривает: нет, нету,

Михеев улыбнулся, выслушав семейную притчу, но, положив руку на плечо Саидову, невесело сказал:

- А ожерелья-то все-таки нет. И следов к нему тоже.

- Почему нет? - замахал руками Саидов, бегая по комнате.- Следов много, только мы не знаем, какие из них ведут к цели. А потом… Больно уж ты мягок с ними, с монашками. Прижать бы их покрепче, кто-нибудь что-нибудь да и выложил бы.

- Что значит - покрепче? - вздохнул Михеев.- Пугать их, что ли? «Покрепче» я понимаю только лишь в одном смысле: покрепче логически строить допрос. Так знать все привходящие обстоятельства, так построить цепочку вопросов, чтобы человек неизбежно или бы сказал все, что знает, или бы соврал.

- Ага, вот видишь! - обрадованно закричал Саидов.

- Ничего не вижу. Вот и надо эту логическую цепочку вопросов строить так, чтобы ты мог твердо знать, когда он врет, а когда нет. И почему врет. Вот в этом мы с тобой и оказались недостаточно крепки и умны.

- Значит, ты тоже считаешь, что продолжать дело бесполезно?

- Нет, не считаю. Но честно скажу: как продолжать его - еще не знаю. Ты знаешь?

- Если тоже по-честному, как и ты,- нет,- с улыбкой сознался Саидов, поигрывая костяшками на счетах.- Но хоть наугад, а продолжать надо.

- Наугад - это плохо. Без системы поиск не поиск. Вот и давай-ка осмыслим сейчас, что мы имеем.

- Давай,- согласился Саидов.

- Есть сигнал: в монастыре хранилось драгоценное ожерелье бывшей царицы…

- Так,- отложил Саидов косточку на счетах.

- Нет, ты не ту костяшку кладешь. Клади ту, что означает сотню.

Саидов сменил костяшку.

- Так вот, встает первый вопрос: было оно или не было? О том, что было, все говорят лишь с чужих слов, никто из опрошенных не может утверждать, что видел именно его. Документов на то, что ожерелье было в монастыре, тоже, конечно, не оставлено. Так? Значит, из ста шансов половина - долой: пятьдесят за то, что оно было, пятьдесят - что не было.

Сбросив костяшку, Саидов отложил ниже пять других.

- Предположим, было,-продолжал Михеев -Но сохранилось ли оно? Могло сохраниться. А могло и исчезнуть из тайника уже давно: времени-то ведь прошло немало. Сбрасывай пятьдесят и клади двадцать пять-,.

- Оно могло исчезнуть из монастыря, но сохранить-ся в другом месте,- заметил Саидов, произведя на счетах операцию.

- Это уж другая версия. Важная, интересная, но не та. Ее мы рассмотрим отдельно. А пока пойдем дальше… Если ожерелье сохранилось, то доступно ли оно нам?

- Как это? - не понял Саидов.

- А так. Представь себе, что тот, кто знал тайник, умер или уехал. В таком случае лишь совершенно маловероятная случайность поможет натолкнуться на тайник. Практически учитывать ее нельзя.

- Двенадцать с половиной,- снова щелкнул Саидов костяшками.

- В другом случае мы имеем: и ожерелье все еще в монастыре, и есть на свете человек, который знает, где оно спрятано. Но двенадцать ли с половиной наших шансов из ста за успех? Нет, Саша, верных - меньше.

- Давай дальше,- предложил Саидов, недовольно глядя на счеты.

- Дальше так. Если и есть человек, знающий тайник, то в одном случае мы можем найти его, а в другом - нет. Ведь это может быть какое-то совсем незаметное, нами не предполагаемое лицо. Никто другой о нем не знает, сам он о себе, конечно, ничего не говорит. Может так быть?