Аллан Холл - Монстр [Дело Йозефа Фритцля]

«Элизабет бежала из дома девочкой, полиция искала ее и вернула обратно — в неистовые объятия родного отца, — говорит Гедвига Вельфль, директор австрийского центра защиты детей. — Бегство из дома было признаком глубокого несчастья, но никого не заинтересовала судьба этой девочки».

Разумеется, Австрия не обладает какой-то особой монополией на страшные преступления. Марк Дютру в Бельгии использовал подвал, чтобы держать в нем своих жертв-детей. Подобные преступления совершили Фред и Розмари Уэст в Соединенном Королевстве и серийный убийца Джон Уэйн Гейси в Америке. И все же в Австрии есть что-то особое. В этой стране существует культура умолчания, в лоне которого взрастают семьи, где каждый наглухо замкнут в своем молчании. После первых недоуменных вопросов об Австрии, появившихся в британской прессе вслед за обнаружением подвала, многие читатели утверждали, что преступление Фритцля еще не симптом больной нации. Я же скажу следующее: в самом сердце Австрии что-то прогнило.

На местном уровне амштеттенцы приняли на себя основной огонь СМИ и критики. Землякам Фритцля в грядущие годы придется жить с грузом последствий австрийских общественных заблуждений. Эти заблуждения существуют, и они опасны.

7 мая пятьсот людей собрались на главной площади города с двумя посланиями: одни поддерживали Элизабет и ее детей, другие призывали к массовому истреблению всемирных СМИ. Надписи на баннерах, выставленных школьниками города, гласили: «Желаем вам сил на жизненном пути», «Мы вместе» и «Вы жили в аду, поэтому теперь желаем вам побольше солнца». Но были и другие лозунги, критикующие СМИ и австрийское общество. «Наше общество построено на бахвальстве, невежестве и эгоизме», — было написано на одном. «СМИ стряпают репортажи, хотя рассказывать больше не о чем», — говорилось в другом.

Было организовано ралли, чтобы показать, что город хочет перемен.

Роберт Шиллер, житель города, участвовавший в ралли, сказал: «Мы в Амштеттене ничего не можем поделать, что среди нас оказался такой человек. Теперь, к сожалению, мы на виду у всего мира, хотя и не виноваты в преступлениях, которые он совершил».

Особенно тяжело восприняли дело Фритцля амштеттенские школьники, многие из которых знали его «верхних» детей. Маргит Шагерль, учительница местной школы, подтверждает: «В данный момент ребята только об этом и говорят. На них это произвело самое глубокое впечатление».

Городской делегат Герман Грубер обратился к толпе, собравшейся на ралли: «Амштеттен, каким мы видим его сегодня, — вот подлинный Амштеттен».

К сожалению, похоже, что Амштеттен страдает той же близорукостью, что и остальная страна. Его граждане, несомненно, устыдившиеся случившегося, предпочитают, скорее, жаловаться на «несправедливость СМИ», чем внять предостережению, содержащемуся в вопросе: «Как и почему?»

Почему социальные работники, в чьи обязанности входит совать свой нос повсюду, тысячу раз посещали осужденного преступника и не сочли нужным хорошенько приглядеться к нему? Как могло случиться, что фантастической истории о том, что дочь Фритцля присоединилась к какому-то культу, безоговорочно поверили, а затем, когда младенцы стали появляться у порога дома монстра, никто не поднял тревоги?

Бюрократы всех мастей, включая строительных инспекторов и чиновников противопожарной службы, заходили в дом и вертелись возле него. Неужели ни у кого из них не возникло ни малейшего подозрения о том, что находится за дверью лестницы, ведущей в подвал?

Когда в 1994 году Фритцли удочерили первого ребенка, Лизу, мэр Амштеттена Хайнц Ленце сказал, что ни у Фритцля, ни у его жены явно нет криминальных побуждений. «В подобных случаях отдать ребенка в семью всегда предпочтительнее, чем поместить его в приют», — объясняет господин Ленце, утверждая, что социальные службы придерживались стандартной процедуры. Когда его спросили, как возможно, что материалы по таким серьезным правонарушениям, как сексуальное нападение и предполагаемый поджог, не сохранились, он ответил: «Я всего лишь гражданский служащий, а не законодатель».

Так, значит, винить некого?

Австрийский канцлер, восторженно призывающий туристов со всего мира полюбоваться горами его страны, отведать сахарного хвороста и порезвиться на альпийских лугах, спорит с тем утверждением, что преступление Фритцля — типично австрийское явление; он уверен, что гражданина любого общества мог попутать нечистый, как то случилось в Амштеттене.