Ирина Лобусова - Тень «Райского сада»

Зине пришлось сказать, что они мертвы. Михаил едва не заплакал, услышав о смерти друга. Вряд ли он притворялся.

Когда он успокоился, Зина спросила об Андрее Угарове. Михаил нахмурился:

— Был один мужик, приезжал. Но я в тот день рыбу повез в Болград, а затем в Измаил. Я с другом рыбой торгую, езжу по всем небольшим городкам. Мне говорили, что был какой-то мужик из города, меня искал. Когда я вернулся, его уже не было. Он ведь утонул вроде? Помню, шухер еще был. Мне друг рассказал, что видел, как мужик тот к реке шел.

— Он один был? — напряглась Зина.

— Один. Точно один. И шел прямиком в плавни, не там, где пляж у нас расчищенный и куда все люди ходят. А именно в плавни, словно спрятаться хотел.

Рассказ Михаила подтверждал слова Бершадова о том, что Андрея никто не убивал. По всей видимости, он шел к реке, чтобы попробовать препарат — снадобье из мухомора по рецепту сектантов. Но реакция на организм оказалась непредсказуемой — Андрей упал в воду, и у него возникли симптомы сухого утопления. Смерть его наступила в воде.

— Не знаю, что он искал здесь, — говорил Михаил, — с сектой связанное, наверное. Все ищут. А я с детства этих сектантов ненавидел. Помню в детстве, каждый раз, как мать в Одессу уезжала, всегда сбежать хотел.

— Мать часто ездила в Одессу? — насторожилась Зина. — Зачем?

Михаил замолчал, отвел глаза в сторону, и она вдруг поняла, что это и было то ценное, за чем все охотились. Инстинктом почувствовала, шестым чувством — и затаила дыхание.

— Расскажите, Михаил! Вы ведь знаете. Это важно, очень. Я прошу вас.

Уговаривать пришлось долго. Но в конце концов Михаил не выдержал:

— Ладно, расскажу. Устал в себе держать. Только знайте — за то, что я вам сейчас скажу, меня и убить могут. А я устал молчать! Имею право, в конце концов… Сколько мне в жизни зла сделали, вся жизнь наперекосяк… А ради чего? Ради тайны, от которой, узнай кто, и всё у них перевернулось бы! В общем, мать моя влюблена была в этого… В Иннокентия. И незадолго до своей смерти он доверил ей выполнить очень важное поручение. И мать свято поклялась его исполнить. В Одессу она в детский дом ездила.

— В детский дом? — У Зины округлились глаза. — Вы хотите сказать — к ребенку?

— К ребенку, — вздохнул Михаил, — к его дочери. Только никто не знал, что у Иннокентия была дочь. Мать ее умерла при родах. Тоже из этих была, из сдвинутых… Ребенок в подземелье не выжил бы. Вот он и отдал дочку в дом малютки, специально отвез в Одессу. А матери моей поручил за ней смотреть.

Зина задумалась. Дочь Иннокентия. Сейчас девочка должна быть уже взрослой. Знала ли она, кто ее отец? Что с ней произошло? А если архивы хранятся у нее? Это было слишком серьезно! Вот оно, тайное место, где можно было спрятать все, что угодно. Дочь! Невероятная тайна!

— Она ведь выросла уже, — сказала Зина, словно размышляла вслух, — интересно, что с ней сталось…

— Да к ней и не подступиться теперь! — хмыкнул Михаил.

— Это как? — удивилась она.

— Да такой стала… В поклонниках все красные комиссары да московские шишки! Актриса она. Актрисой стала. Очень известной. Может, слыхали? Елена Закричная.

Конечно же Зина слышала это имя. Восходящая звезда музыкального театра, которая пела везде, где только можно, и за пределами родной оперетты тоже. Черноволосая женщина, бездна обаяния и чарующий голос! Она видела ее на сцене несколько раз.

— Этого не может быть! — воскликнула Зина.

— Может, — сказал Михаил. — А от кого, как вы думаете, она красоту и актерский талант унаследовала? Она, кстати, знает, чья она дочь. Мать моя с ней до сих пор общается. Но она это в тайне держит. Ну еще бы… Такое происхождение! И врагу не пожелаешь!

Зина покинула Маяки на следующее утро, переночевав в гостиной у Михаила — поздно было куда-то идти. Проговорили они полночи. Больше Михаил не рассказал ничего интересного. Только снова и снова говорил о своем израненном детстве, о боли, которую постоянно носил с собой…

Проходная театра совершенно не охранялась. На входе сидела лишь доброжелательная бабулька с клубком ниток для вязания. Бабулька вязала быстро-быстро, и клубок все время крутился.

— Простите… Я Елену Закричную ищу. Когда она в театре будет, можете подсказать? — спросила Зина.

— А зачем ищешь? — прищурилась бабулька.

— Я подруга ее родственницы из села, вот, письмо привезла. Очень просили лично в руки передать.

— А почему на квартиру ей не понесла?

— Так была у нее на квартире, сказали, что старый адрес, переехала она! Не живет больше по старому… — Это была ложь. Зине просто моментально пришло в голову, что актриса могла часто переезжать. А если нет — что ж, деревенская баба что-то напутала, только и всего.