Мария Жукова-Гладкова - Три принца и дочь олигарха

К счастью, погибла лишь небольшая группа участниц — те, кому не повезло оказаться во вполне определенном месте. И погибли они в основном не от взрыва, а от падающих кирпичей. Из здания выходили и совершенно не пострадавшие люди, и те, кому первую помощь можно было оказать на месте, кого-то выносили на носилках с открытым лицом, но неестественно вывернутыми конечностями или полностью залитых кровью. Мать Агриппины пропустили поближе, чтобы она могла видеть тех, кого выносят. И — о счастье! — она узнала свою дочь среди живых, правда, пострадавших, и умчалась вместе с ней на «Скорой».

— Ну, слава богу, — вздохнул отец. — Раз жива — вылечим.

Мы уже направлялись к нашим машинам, когда откуда ни возьмись перед нами возникла странная женщина. Она была неопределенного возраста, в длинной юбке, кофте с широченными рукавами. На руках звенели многочисленные браслеты, длиннющие, «многоступенчатые» серьги даже лежали на плечах! На шее висело целых три амулета. Глаза были подведены черным, по-моему, слишком жирно, также она использовала почти черную помаду и черный лак для ногтей.

Телохранитель Коля напрягся. Даже он не заметил, как она появилась!

— На тебе порча, — сказала женщина, глядя прямо в глаза отцу. — Ты кого-то сильно обидел. Женщину.

— И что? — спросил отец. Ему за свою жизнь пришлось пообщаться с большим количеством попрошаек, как, впрочем, и мне. Хотя иногда он вдруг начинал демонстрировать суеверность.

— Будут гибнуть твои дети — твое семя. Потому что для наведения порчи использовалось твое семя.

Отец посмотрел на меня.

— Вот она может и не погибнуть, — спокойно продолжала женщина. — У нее очень сильный ангел-хранитель. — Она прищурилась и посмотрела то ли сквозь меня, то ли в невидимую мне самой параллельную реальность у меня за плечами. — Даже два… Такое бывает крайне редко, — задумчиво произнесла женщина. — Другие твои дети погибнут.

— Что вы посоветуете сделать? — спокойно спросила я, чувствуя, как отцу резко стало не по себе.

— Это решать твоему отцу.

С этими словами она развернулась, браслеты и серьги звякнули — и она исчезла в толпе. Отец почесал голову и посмотрел на меня.

— Что это было? — спросил он у меня.

— По-моему, цыганский гипноз, — ответил Коля. — Ну, мгновенный.

— Да она вроде не цыганка, хотя кто их разберет… Ларка, ты ведь говорила, что это моих детей убивают, а я не послушал…

— Я не считаю, что этот взрыв устроили из-за Агриппины, — объявила я.

И оказалась права. Некая радикальная организация ваххабитского толка, пока еще мало известная как у нас, так и в международных масштабах, взяла теракт на себя. Он был устроен из-за того, что в конкурсе красоты принимали участие девушки из Татарстана, Дагестана и других мест, где не принято, чтобы девушки выходили куда-либо в купальниках и публично обнажали свое тело. Недовольство девушками в купальниках, участвующими в конкурсах красоты, высказывалось и раньше, я сама это читала, правда, никаких разрушительных действий до этого не было. Организация потребовала прекратить подобные шоу, а если они не прекратятся и в них будут участвовать девушки из мусульманских республик и краев, то организация применит более жесткие меры и все равно добьется запрета конкурсов красоты в том формате, в котором они проводятся сейчас.

Началось бурное обсуждение требований в Интернете, и, как и всегда, нашлось много сторонников и много противников разных вероисповеданий, разного пола и возраста.

Папа вроде бы успокоился. Агриппина родилась в Петербурге от русских отца и матери. Так что ваххабиты вроде не должны пытаться ее воспитывать. А в конкурсах красоты она в любом случае больше участвовать не сможет, так как у нее оказалась сильно повреждена левая половина лица. Потребуется несколько пластических операций. Но жива — и слава богу.

Вечером позвонил братик Славик. Он даже не знал про случившееся с Агриппиной. Конечно, никакой любви между ними не было, со стороны Славика вообще не было никаких чувств. Про чувства Агриппины к Славику и ко мне не знаю.

Славик спросил, кто из наших родственниц собирается замуж за банкира Бородулина — мамочка или Наташенька. В Интернете полно информации, народ развлекается, а его самого знакомые спрашивают.

— Обе, — сказала я. — Но, вероятно, женится на мамочке, потому что уже спрашивал у нашего отца, не будет ли он возражать.

— А если бы возражал? — спросил младший брат.