Мария Жукова-Гладкова - Три принца и дочь олигарха

Если про место говорится в летописи, его специально ищут, потом сравнивают описанное и найденное. Также понятно, что нижние культурные слои древнее верхних. И стратиграфия является изучением этих слоев в обратном хронологическом порядке. Но если находки из дописьменного периода, то датировать их точно довольно сложно.

Однако наука не стоит на месте, и современные ученые пользуются более совершенными методами, чем их предшественники. Например, радиоуглеродным анализом, то есть определением содержания в органических предметах радиоактивного углерода C-14. Метод радиоуглеродного датирования, позволяющий определять возраст археологических образцов, был предложен нобелевским лауреатом по химии, американским физиком и химиком Уиллардом Франком Либби еще в 1946 году. Нобелевская премия за разработку этого метода была ему присуждена в 1960 году. Из фрагмента исследуемого образца выделяется углерод и измеряется его радиоактивность. На основании результатов измерений определяется соотношение изотопов. Все живые организмы усваивают обычный углерод из атмосферы — и вместе с ним и радиоактивный углерод С-14. После смерти в органике начинается процесс разрушения усвоенного радиоактивного углерода. Это происходит и у людей, и у животных, и у растений.

Но радиоуглеродный анализ имеет и ряд недостатков. Возраст объекта не должен превышать сто тысяч лет, погрешность составляет от 70 до 300 лет (чаще меньше), и это при условии, что объект не был сильно загрязнен углеродосодержащими материалами более позднего периода, не находился рядом с сильными источниками радиации. Хотя сейчас ученые уже умеют выделять загрязнения и очищать от них образец. Другой недостаток — датировка только органических веществ, а не времени создания из них или на них артефактов, произведений искусства или объектов религиозного культа. Например, можно датировать материал, из которого сделана икона, но не время ее написания. Этим пользуются мошенники.

Например, радиоуглеродный анализ использовался для исследования тканей, в которые были завернуты египетские мумии, Туринской плащаницы, плаща Людовика IX (XIII век).

В случае египетских мумий и плаща данные радиоуглеродного анализа совпали с выводами ученых, сделанными до него на основании других данных. То есть про плащ французского короля и так все было известно, его использовали скорее как образец, как способ подтверждения правильности нового метода исследований. С Туринской плащаницей все сложнее. По результатам радио- углеродного анализа 1988 года она датируется 1260–1390 годами. Сразу же пошли разговоры о подделке. Но одновременно было выдвинуто предположение о загрязнении плащаницы углеродом при пожаре, который случился в 1532 году в Шамбери, где она тогда хранилась. Католическая церковь не признает Туринскую плащаницу подлинной.

— А разве медальоны можно подвергнуть радио- углеродному анализу? — спросила я. — Это же не органика. Кстати, из чего они сделаны?

— Золото с драгоценными камнями. Но они были завернуты в промасленную ткань, в несколько слоев.

— И ткань сохранилась?! Мы про какой век говорим? Второй или третий? Пятый, шестой?!

— Мы говорим про третий. То есть я считаю, что они изготовлены в третьем.

— Каким образом сохранилась ткань?

— Вообще-то сохранилась и та ткань, в которую были обмотаны египетские мумии. И не только мумии. Ткань доставали и из обычного египетского захоронения.

— Но там же были гробницы! Явно условия хранения были другие.

— Ты помнишь, где я был? В Северной Африке. Почвы те же, а это немаловажно. Плюс медальоны находились в небольшой коробочке (шкатулкой ее назвать не могу), обитой металлическими листами.

— Так, допустим, ткань сохранилась. Ты хочешь отдать ее на радиоуглеродный анализ?

Лотар кивнул.

— В Лотиании его не делают?

— Нет, конечно. У нас другая… специализация.

— Ты хочешь сказать, что делают в Великом Новгороде?!

— Нет. В Москве, Петербурге и Новосибирске. По три лаборатории в Москве и Петербурге и одна в Новосибирске. Может, еще где-то есть, но я узнал про эти.

— И туда может прийти любой человек с любой тряпкой, костью, рогом, и я не знаю еще чем, заплатить деньги, и ему сделают анализ?

— Я точно не знаю, Лариса. Ты должна лучше меня знать, как делаются дела у вас в России.

Я хмыкнула. Но я на самом деле не знала, как у нас работают эти лаборатории, я вообще про них не знала до этого дня. Хотя что-то когда-то слышала про исследование Туринской плащаницы.