Елена Гордина - Я куплю тебе новую жизнь

– Ксюша, мы с папой хотим в конце сентября взять деньги из банка, обменять квартиру с доплатой на двухкомнатную. – Нина Гавриловна оторвалась от лепки морковных котлет.

– Хорошо. – Ксения кивнула головой, почти не вникая в ее слова. Но потом все же подняла глаза на мать: – Мам, а что происходит на сороковой день после смерти?

– Душа покойного наконец-то улетает в рай или в ад… Навсегда, окончательно и бесповоротно… – моментально отозвалась женщина. – Вот я в рай попаду: у меня грехов нет, я абортов не делала, живу честно – я очень хороший человек. Поэтому мне не страшно умирать.

Ксения хотела спросить: отчего мать так уверена в существовании рая? Обратно ведь с рассказами о всеобщей благодати никто не возвращался. А почему умирают маленькие дети, пусть даже они и попадают в рай? Они ведь еще не успели сделать ничего по-настоящему хорошего или плохого? За что их наказывать страшной смертью, пусть потом они и окажутся в раю? Почему Бог допускает столько крови и боли, столько несправедливости, зачем войны… Все эти вопросы Ксении очень хотелось задать матери, но, конечно же, она промолчала. Потому что у матери это могло вызвать только агрессию и истерику с лейтмотивом: «Да как ты только можешь сомневаться!».

Когда Ксюше было лет десять, у них во дворе убили девочку, ее ровесницу. Убили жестоко, а перед этим еще и надругались. Ксюша тогда спросила у матери, как Бог мог такое допустить? В чем вина этой девочки? Почему она должна была пережить такое, прежде чем умереть? Нина Гавриловна страшно разозлилась и задавать такие вопросы запретила. Нельзя, и все! Убийцу так и не нашли, а мать той малышки спилась от чудовищного горя. И какой во всем этом был тайный смысл, Ксения так и не поняла.

– А что ты спрашиваешь? – неожиданно встрепенулась Нина Гавриловна. – Решила сходить в церковь? Так самоубийц не прощают! Твоя подруга стала вероотступницей! Вот ты в Бога не веришь, и все проблемы у тебя от этого: ни мужа, ни учебы, ни работы нормальной… Разве ж это работа – за кассой стоять?

Ксения промолчала, давно поняв, что в ее семье спорить бесполезно, и встала из-за стола:

– Мне в ларек пора.

Надев видавшие виды кроссовки, девушка вышла на улицу, завернула за угол дома и, убедившись, что мать не следит за ней с балкона, закурила. Нина Гавриловна была удивительно щепетильна в некоторых вопросах, но только в некоторых. Ее ни в малейшей степени не интересовало, где живет ее дочь, как она умудряется совмещать работу и учебу, хватает ли ей денег на еду, да и просто здорова ли она. Но вот в деле порицания курения и абортов женщина была сурова и непреклонна. Такое могут себе позволить только падшие женщины! Работать сутками и недосыпать? Пожалуйста! Мерзнуть зимой в старой куртке и рваных кроссовках? Тоже запросто! Курить? Нет, нет и еще раз нет!

Ксения докурила, выбросила окурок и задумалась. На самом деле ее смена начиналась только через три часа. Но оставаться дома Ксении решительно не хотелось. Немного подумав, девушка пошла к телефонной будке. Сначала она набрала домашний номер Максима, но передумала и сбросила, а потом позвонила Оксане.

Оксанка теперь была ее новой подругой. Девушки познакомились совсем недавно – в магазине: Ксюша стояла за кассой, а Оксана работала продавцом. Оксанка была из многодетной неполной семьи с сильно пьющей матерью. Работать она начала в тринадцать лет: сначала мыла полы в магазине, потом бросила школу и устроилась продавцом.

– Приезжай ко мне! – Оксанка снимала комнату, в которой кроме нее жили еще три девчонки. – Мы как раз тортик испекли – «Графские развалины»… Угостим…

Ксюша подумала, что сначала тащиться на другой конец города, а через час ехать обратно на работу не самая удачная идея. Но зато там будет весело и ее угостят тортом, а в последнее время девушке постоянно хотелось есть. Поэтому Ксюша все же согласилась.

Через сорок минут она стояла возле облезлой двери. Звонка не было, пришлось стучать кулаком. В гостях у Оксанки она была впервые.

– О! Кто к нам пришел! Какие люди! – Дверь открыла полная девушка в обтягивающей футболке. Надеть бюстгальтер девушка не сочла нужным, пышная грудь колыхалась в такт ее смеху. – Оксанка! Это к тебе, наверное, мадемуазель пришла! Вся такая утонченная и воздушная! – и рассмеялась противным смехом.

Ксения замешкалась – такого приема она не ожидала и растерялась.

– Не обращай на нее внимания! – Оксанка выбежала в коридор. – Давай в комнату скорее, а то у нас соседи такие нервные.