Татьяна Василевская - Дом у скалы. Ангел, который меня оберегает

Начальник снова вздохнул.

— Знаю, Иван Степаныч. Но, так уж вышло, что у них там один следователь в отпуске. А второй, ногу сломал и, как назло, вчера. Вот и попросили помочь.

Собственно, особой разницы, куда ехать, не было. Выходной-то все равно накрылся. Хоть Москва, хоть область, один черт. Но, видно, сегодня был один из тех дней, когда Прохорова все раздражало. Каждая мелочь. Мысленно ворча, проклиная и начальника, и обнаруженный труп, и даже несчастного следователя с его переломом, Прохоров поплелся в ванную, приводить себя в порядок.

Перед выходом из дома он позвонил Саше Синицыну. А то, что же, начальник, значит, будет трупы осматривать, у черта на куличках, а подчиненные наслаждаться законным выходным? Нет уж. Пусть молодежь тоже поработает. Нечего расслабляться.

— У меня для тебя приятная новость! Сегодня у нас, по плану, прогулка на природу. Не благодари, — ухмыляясь, сказал Прохоров, судя по голосу, сразу погрустневшему Саше. Грусть молодого коллеги, вызванная неожиданным сообщением о предстоящей прогулке, не тронула Прохорова. Тоном, не терпящим возражений, он сказал: — Через полчаса заеду за тобой.

— Так точно, — без энтузиазма ответил Саша.

— А куда едем, Иван Степаныч? — поинтересовался Саша, усаживаясь в машину.

— На Кудыкину гору, — огрызнулся шеф. Покосившись на подчиненного, и испытав легкий укол совести, Прохоров проворчал: — Поселок Хороводово — хороводы, стало быть, будем водить. Суббота — самое время для подобных мероприятий. Не находишь?

Саша кисло улыбнулся. По его мнению, в субботу можно найти занятие и поприятнее. Одно из таких, гораздо более приятных, как раз осталось досыпать в мягкой теплой постели в его квартире. И он, с радостью присоединился бы сейчас, к сладко спящей, волнительно прекрасной юной особе, а не тащился, в какое-то там Хороводово-Трубопроводово, с хмурым, раздраженным шефом.

Саша предпочел не спрашивать, чего это их отправили в какой-то поселок, находящийся за пределами границ любимой столицы. Судя по недовольному лицу, шеф, тоже был не в восторге от предстоящей поездки и, видно, вообще не настроен сегодня на излишнюю общительность. А, когда шеф не в духе, лучше его не трогать. Потом сам не рад будешь.

Молоденький участковый встретил работников московской прокуратуры на проселочной дороге, ведущей в чертово Хороводово.

Осмотрев место и тело, переговорив с прибывшим патологоанатомом, Прохоров потребовал, что бы участковый сопроводил его к свидетельнице, нашедшей тело. Оставив Синицина заканчивать «официальную часть» с экспертами и с бригадой полицейских.

Естественно, и вполне понятно, что женщина, вышедшая на прогулку с детьми, найдя мертвое тело, и сама испытала шок, и поспешила увести детей. Да и морозец на улице сегодня довольно-таки приличный. Но Прохоров все же не удержался и проворчал, что свидетельница могла бы и полицию подождать. Взыгравшая в нем вредность требовала выхода, поэтому он добавил, что теперь, вот тащись к ней, на своих двоих. Участковый, видя, что следователь из Москвы не в настроении, что и понятно, объяснил, что можно, конечно, и на машине доехать, но дольше объезжать. Дом, где живет свидетельница, всего минутах в десяти ходьбы.

— Надеюсь, это не она его, — раздражаясь уже, скорее на свое собственное ворчание и плохое настроение, не преминул сделать довольно беспочвенное предположение следователь.

Участковый покосился на него. Вот послал бог!

— Да, что Вы?! Конечно, нет, — почти возмущенно запротестовал он. Теперь уже Прохоров покосился на молодого полицейского. Чего это он так разволновался?

— В нашей работе, никогда нельзя быть уверенным наверняка, — наставительно сказал он. Молодежь! Всему их учить нужно. Работнички, тоже!

— Ни хрена себе! — глядя на громадный дом из стекла и гранита выразил свои впечатления Прохоров. — Свидетельница-то, видать, богатая тетка?

Участковый неопределенно пожал плечами. «Да, что он влюблен, что ли в эту бабу?» — недовольно глядя перед собой, подумал Прохоров. Еще и тетка, небось, противная. В таких домах, обычно, именно такие, противные-препротивные, проживают.

В ответ на трель звонка, не какого-нибудь, а красивенького, из меди, раздался собачий лай и детские вопли: «Мам!!!» Спустя минуту, дверь открыла довольно симпатичная женщина, лет тридцати пяти, может чуть больше. «Да, для юного участкового она явно старовата. Хотя, всякое бывает», — отметил Прохоров, насупившись, в ожидании, когда обманчиво-приятная хозяйка дома продемонстрирует свое истинное лицо избалованной богатой стервы.