Мэри Стюарт - Костер в ночи. Мой брат Майкл. Башня из слоновой кости [сборник]

Аластер неуверенно сказал:

— Я бы не стал волноваться. Наверное, они поднялись выше, чем предполагали, да и, в конце концов, еще светло.

Николас поднял глаза от письма, которое писал.

— Когда они выходили, погода улучшалась и на Блейвене тумана не было. С ними все в порядке.

— Если только, — вступила Марша Малинг, — если только эта кошмарная женщина не совершила какой-нибудь глупости исключительно для того, чтобы всех поразить! Бедная деточка Роберта…

Родерик Грант спокойно произнес:

— Мисс Брэдфорд — очень опытная альпинистка. Она не станет рисковать с новичком. И Друри совершенно верно охарактеризовал погоду. Да и Роналд Бигл пошел на Сгурр-нан-Гиллеан, а он не стал бы этого делать, если бы было опасно.

— Его тоже еще нет, — заметил Хьюберт Хэй.

На мгновение наступила тишина. Все начали беспокоиться.

— Действительно нет, — глупо подтвердила Альма Корриган. — Ну, я думаю…

— А где ваш муж? — спросила миссис Каудрей-Симпсон.

Хотя вопрос прозвучал неожиданно, было непонятно, почему он заставил Альму покраснеть.

— Он… он пошел погулять.

Она была так очевидно смущена, что смутились и все остальные.

Аластер быстро объяснил:

— После ланча мы поднялись вверх по гребню, чтобы полюбоваться озером Лох-Слапин. Мы с миссис Корриган вернулись, а Харт пошел дальше.

— А, так вы туда ходили? Значит, вы видели женщин на Блейвене? — спросил полковник Каудрей-Симпсон.

— Их мы не видели. Кого-то мы видели вдалеке, кажется Друри, но больше ни души.

— Я не ходил на Блейвен, — заявил Николас, — поэтому я их тоже не видел.

Поставив чашку, Родерик Грант поднялся:

— Сейчас всего лишь половина девятого, и, хотя я лично считаю, что причин для беспокойства нет, они все-таки должны были уже вернуться. Пойду поговорю с Биллом. Может, они предупредили его, что вернутся поздно.

Он вышел в холл, перегнулся через стойку и стал разговаривать с майором Персимоном.

— Разумный человек, — заключил полковник Каудрей-Симпсон. — Нет никаких причин поднимать шум.

Но Маршу было не так-то легко заставить замолчать.

— Это же ужас. Как вы думаете, что с ними могло случиться?

— Много чего может случиться на Куллине, — резко заявила Альма Корриган, — к тому же много чего уже произошло, причем не так давно.

— Вы имеете в виду это происшествие? — спросил Аластер. — Вряд ли есть какая-нибудь связь…

— Я не имею в виду убийство, — грубо ответила Альма.

Марша тихонько ахнула.

— Я имею в виду несчастные случаи, — продолжила Альма. Она оглядела всех серьезным и чуточку испуганным взглядом. — Вы отдаете себе отчет в том, сколько людей погубил Куллин только в этом году?

То, что она говорила о горе́ как о неком одушевленном существе, придало этой фразе зловещий оттенок, и Марша оглянулась в ту сторону, где среди сгущающихся вечерних туч высились огромные горы.

— Вы хотите сказать, что их много?

В ее голосе звучал благоговейный страх.

— Четыре, — ответила Альма Корриган и добавила каким-то отстраненным голосом: — Пока…

Я ощутила, как волосы зашевелились у меня на голове, и была благодарна полковнику за его немедленное вмешательство.

— Что ж, — произнес он разумным тоном, — если люди идут в горы, не имея ни малейшего представления, как их покорять, они крайне рискуют. Причем почти всегда несчастье происходит с ними из-за их собственного невежества или беспечности, а я уверен, что и Бигл, и мисс Брэдфорд этим не страдают. Мы поднимаем ненужный шум, и, по-моему, лучше прекратить говорить на эту тему и пугать самих себя.

Он спросил у Аластера что-то насчет рыбалки, и через несколько минут напряжение спало и все заговорили ни о чем.

Я спросила Маршу Малинг:

— Куда вы сегодня ездили?

— В Портри, дорогая, — ее лицо приняло знакомое очаровательное выражение, — по этим кошмарным дорогам, и бедный дорогой Фергус все время ворчал, как мартовский кот, потому что только что вымыл машину.

— Мне казалось, что из Брадфорда идет превосходная дорога.

— Да. Но она все время извивалась, да еще эти кошмарные крутые повороты, да скалы, да все эти…

— Но, Марша, зато виды…

Виды были зачеркнуты взмахом сигареты.

— Они, конечно, божественны, — быстро согласилась она, — только шел дождь. А уж Портри в воскресенье просто предел. Но в пятницу я купила там прелестный твидовый костюм. Вечером покажу. Он дымчато-багрового цвета и чрезвычайно величествен.

Тут в гостиную вернулся Родерик, и все замолчали и уставились на него.