Марина Серова - Смертельный конкур

– Вы считаете, что некто повредил повод, чтобы убить Марину? – уточнила я.

– Может, не убить, а покалечить, – пожал плечами Иван Андреевич. – Я полагаю, что злоумышленник хочет помешать Марине участвовать в соревнованиях, пытается подстроить несчастный случай. В тот раз девочке повезло, но я опасаюсь, что преступник не остановится и снова попытается устранить Марину. Поэтому я и прошу вас, чтобы вы охраняли мою дочь.

– Хорошо, я бы хотела познакомиться с девочкой, расспросить ее, – кивнула я. – Ведь это можно устроить?

– А вот тут и кроется еще одна проблема, – вздохнул Иван Андреевич. – Марина по характеру очень упрямая и настырная, ее практически невозможно переубедить. Когда я только заикнулся о том, чтобы заявить в полицию или хотя бы нанять частного детектива для расследования дела, Марина заявила, что не потерпит постороннего вмешательства. Мол, не хочет она, чтоб на конюшне ошивались посторонние люди, и вообще, она считает, что произошла нелепая случайность и никто не рвал уздечку. Ни о каких телохранителях она и слышать не хочет, понимаете? Я не знаю, как, но охранять вам ее придется незаметно, чтобы никто об этом не знал. Думаю, у вас были подобные случаи в вашей практике, что-нибудь можно придумать?

– Можно, конечно, – я подперла голову руками. – Выходит, моя работа заключается в том, чтобы незаметно следить за вашей дочерью, и в то же время помешать повторной попытке нанести Марине вред.

– Именно так, – кивнул Кузнецов. – Насчет платы и расходов можете не беспокоиться – называйте любую цену, все материальные дела я беру на себя. Только я прошу вас приступить к делу как можно скорее. Вам нужно охранять Марину на ипподроме, во время дороги с ней, надеюсь, ничего не случится. На конюшню и с конюшни ее забирают, машина приезжает за дочерью, когда она скажет. А никуда больше Марина не ходит.

Похоже, с деньгами у Ивана Андреевича и правда проблем нет, раз он согласился на названное мною материальное вознаграждение за услуги. То, что клиент не торгуется, меня порадовало. Увы, я много раз сталкивалась с личностями, которые хотят качественную работу, но совершенно не желают раскошеливаться, пытаются всячески снизить цену за мои услуги. В таких случаях я ставлю вопрос ребром: если что-то не устраивает, ищите себе другого телохранителя. Благо, сегодня к такой мере прибегать не пришлось.

– Женечка, а это тебе зачем? – тетя Мила с недоумением посмотрела на лежащий на столе пакет с сухарями. Я неопределенно махнула рукой, дожевывая свой привычный завтрак – тосты и кофе.

– И опять ешь не пойми что! – всплеснула руками заботливая тетушка. – Я же вчера пирог с вишней испекла, в холодильнике лежит! Почему не взяла?

– Да не беспокойся ты так! – Я отпила большой глоток кофе. – Пирог вкусный, спасибо, я вчера его ела.

– Сухари-то зачем? – недоумевала та. – Еды нормальной в доме полно, а ты покупаешь фигню какую-то!

– Да не мне это! – успокоила я тетю Милу. – А лошадям.

– Господи, Женя, каким еще лошадям? – Тетушка, очевидно, решила, что племянница перегрелась на летнем солнышке и сейчас пребывает в не вполне адекватном состоянии. Да что говорить, я и сама до сих пор не могла поверить в то, чем мне предстоит заниматься в ближайшее время. Я-то думала, что меня ничем не удивишь – что я только ни повидала за свою пускай и не слишком долгую, но насыщенную жизнь! Погони, перестрелки, схватки с толпой противников… Но если б мне кто-то сказал, что в 27 лет Жене Охотниковой предстоит брать уроки верховой езды – ни за что бы не поверила! Я всегда относилась к лошадям довольно прохладно, и даже в детстве, когда маленькие девочки мечтают покормить или погладить милую коняшку, держалась от этих животных подальше. Помню, когда я жила во Владивостоке, меня все-таки посадили на лошадь. Мы с отцом ездили к родственникам в деревню, и мой папаша решил порадовать дочурку – попросил местного пастуха прокатить Женечку верхом. Вроде мне было лет двенадцать, не больше. То ли пастух накануне принял на грудь, то ли ему взбрело в голову повеселиться, но он не ограничился шаговой прогулкой и пустил коня в рысь. Когда лошадь резко сменила аллюр, я с трудом удержалась, чтоб позорно не свалиться в кусты. Вцепилась в гриву и всеми силами пыталась не отбить себе все что можно на неровных подскоках. И кому может это нравиться – трясет, подбрасывает, как мешок с картошкой, и единственная надежда, что лошади рано или поздно надоест скакать и она остановится. Правда, мой конь не горел желанием перейти в шаг, и я в ужасе заорала, требуя, чтоб меня немедленно сняли. Успокоилась я только тогда, когда почувствовала под ногами твердую землю – к счастью, пастух не оказался законченным извергом и, что-то прокричав своему коню, заставил животное остановиться. С тех пор лошадей я обходила стороной – хватило приключений, больше не хочется. И вот, по иронии судьбы, мне придется учиться ездить верхом, преодолевая свое неприязненное отношение к этому занятию. А что сделаешь – другого выхода нет. Мне нужно как-то присматривать за Мариной, попутно выясняя, кто на конюшне мог хотеть девчонке зла. Я не придумала ничего лучше, кроме как посещать ипподром под видом ученицы талантливого тренера Жанны Константиновны.