Марина Серова - Последняя ночь Клеопатры

– С какой стати мне признаваться в том, чего я не делал?

– Если бы не убивал, то не стал бы в окно сигать.

– Я не понял сразу, в чем вы меня обвиняете.

– Надо же, какой непонятливый, – с усмешкой сказал Куранов и посмотрел на меня.

– Может быть, вы, Ласточкин, все-таки расскажете, как все произошло? – спросила я.

– Произошло что? – спросил Ласточкин.

– Не прикидывайтесь, гражданин Ласточкин, – строго сказал Вячеслав.

– Так я уже гражданин? – юрисконсульт позволил себе даже усмехнуться. – А как же презумпция невиновности?

– Слушай, ты! – прикрикнул на него Вячеслав. – Лучше сразу все расскажи, сам. Чистосердечное признание в убийстве Елизаветы Городенчиковой будет учтено судом при вынесении приговора. Поэтому рассказывай все подробно, ничего не пропуская, все по порядку.

– Рассказывать мне вам нечего, – сказал Ласточкин.

– Давайте, тогда я расскажу, как все происходило, – предложила я и начала: – Шестого сентября, вы, Валентин Николаевич, поднялись в квартиру Елизаветы Максимовны Городенчиковой примерно около двенадцати часов ночи. Вы с ней поссорились, и в результате этой ссоры Городенчикова была убита. Ведь так все было?

– Нет, совсем не так, – возразил Ласточкин. – Я действительно в тот вечер зашел к Лизе. Но чтобы убивать ее? Я любил эту женщину, как я мог ее убить?

– Вы сказали, что любили Елизавету Максимовну. Это означает, что шестого сентября, когда поздно вечером, можно сказать, уже ночью, вы были у нее дома, вы уже не любили ее?

– Да какая вам разница, в конце концов? Любил, не любил.

– Хорошо, оставим эти детали. Скажите тогда вот что: каким образом вы попали в квартиру Городенчиковой? Она что, сама вас пригласила? – спросила я.

– Она меня не приглашала, я сам позвонил ей и попросил разрешения прийти. Точнее сказать, не попросил, а сказал, что я скоро приду к ней.

– Вот как? Значит, поставили Елизавету Максимовну перед фактом, – констатировала я. – А зачем, можно узнать, вы собрались нанести визит женщине, с которой у вас произошел разрыв, и уже довольно давно? По какой причине вы решили сделать это?

Ласточкин минуту помедлил, а потом сказал:

– Я рассчитывал, что наши отношения возобновятся, ведь у меня чувства к ней еще не прошли. К тому же мне незадолго до этого позвонила ее подруга. Она сказала, что к Лизе домой скоро должен прийти мужчина. Я понял, что если я хочу вернуть наши отношения, то мне надо действовать немедля. И тогда я…

– Подождите, – остановила я юрисконсульта. – Скажите, кто эта подруга?

– Да так, одна наша знакомая, и моя, и Лизина, – уточнил Ласточкин. – С Лизой они близкие подруги, – добавил он.

– Вы имеете в виду Екатерину Расторгуеву? – спросила я.

– Вы ее знаете? – удивился Ласточкин.

– Мы многое уже знаем, поэтому имейте это в виду, когда вам вздумается увести следствие в сторону. Итак, вам позвонила Екатерина Расторгуева. Что она вам сказала? – задала я вопрос.

– Она сказала, что к Лизе должен прийти мужчина, что это она его пригласила к себе, – ответил юрисконсульт.

– И это все, что она вам сообщила? – спросила я.

– Да, только эту информацию. Но я же не дурак, понял, что последует дальше, потому что так поздно приглашать к себе домой мужчину…

– Ясно. Дальше вы поднялись в квартиру Елизаветы Городенчиковой, вашей бывшей возлюбленной, на вас накатил приступ ревности, и вы ее убили!

– Да нет же! Не убивал я ее! Ну сколько можно говорить вам!

– Успокойтесь, мы все слышали, и не раз, как вы заявляли, что вы не убивали Городенчикову. Тогда расскажите, что произошло на самом деле.

Ласточкин молчал. Вячеслав, не выдержав, крикнул:

– Ты долго еще будешь молчать тут? Давай говори все как есть. И учти, что отпираться совершенно бесполезно, а уж придумывать что-нибудь и изворачиваться – тем более.

– Хорошо, я все расскажу, – тихо проговорил Ласточкин. – Шестого сентября вечером я никуда не собирался выходить из дома и планировал лечь спать, поскольку следующий день обещал быть напряженным в плане работы. Но тут вдруг позвонила Катя Расторгуева и сказала, что Лиза встречается у себя дома с мужчиной. Я тогда принял решение поехать к ней.

– Вы что же, прямо вот взяли и поехали к Городенчиковой, даже не предупредив ее? Получается, что она ничего не знала о вашем намерении посетить ее в столь поздний час. И вы свалились ей как снег на голову.

– Нет, зачем же! Я предупредил Лизу о своем приезде, я позвонил ей, перед тем как выехать, – объяснил юрисконсульт. – Я же не мазохист какой-то, чтобы прийти к Лизе домой и застать… картину…