Николай Леонов - Сыщики и шаманы

– Нет, что вы! Что вы! Это мы как бы понарошку, для видимости только, чтобы постращать евоного папашу. Ну, чтобы тот заплатил за него поболее. А убивать – ни в коем разе!

– А как собирались поступить с девушкой? – уперев руки в бока, спросил Крячко.

– А-а-а… Никак! – залебезил Хуштюк. – У нее бабка есть. Собирались передать бабке с рук на руки.

– Врет! – раздался голос Глафиры, которая стояла, указывая на него пальцем. – Они собирались меня на позор выставить, отдать своей банде на потеху. Мы оба это слышали!

– Да, эти твари открыто говорили, что у них там на уме! – сердито проговорил Олег. – И ты, урод, овечкой невинной не прикидывайся! Сволочь ты еще та! Тебе за одно то, что в отношении Глаши замышлял, кое-что не мешало бы оторвать! Кстати, Глашенька, у бабульки твоей, понятное дело, жить не будем!

– Ой, я и сама к ней теперь ни ногой!

– Насчет бабули, молодые люди, не заморачивайтесь! – вклинился в их диалог Лев. – Бабули больше нет. Узнав, что ее колдовская акция «накрылась медным тазом», она этого не перенесла и сама себя ударила в грудь тем ножом, которым ты, Глаша, пришпилила письмо к стене…

– Господи! – Девушка торопливо перекрестилась. – Упокой ее душу грешную. Как она глупо и ничтожно свою жизнь прожила! Ну что уж тут поделаешь? Сама так решила…

Через пару дней, предвечерней порой Гуров и Крячко сидели в кабинете своего приятеля-начальника генерал-лейтенанта Петра Орлова. Последние сутки тот пребывал в расчудесном настроении. Да и как было не порадоваться за себя и за свой коллектив? Тем более, за своих оперов, которые стали героями телерепортажей и на алтайском краевом, и на Центральном телевидении?! В министерстве все «лучшие друзья» Орлова в момент укоротили свои языки, и теперь он чувствовал себя «на коне».

– Ну что, други, по коньячку? – предваряя разговор, предложил Петр, окидывая приятелей вопросительным взглядом.

– Само собой! Зачем нарушать уже устоявшиеся традиции? – потирая руки, хохотнул Станислав.

– Солидарен! – кивнул Гуров.

– Эх, гулять так гулять! – огласил Орлов, открывая свой «дежурный» сейф.

Когда на столе появилась бутылка коньяка и все прочее, к нему прилагающееся, генерал предупредил секретаршу Верочку о том, что у него чрезвычайно ответственное совещание, поэтому он очень и очень занят. Опрокинув по первой, друзья-коллеги перешли к тому, что осталось за скобками рабочего отчета, сухого и постного, как салат из принтерной бумаги.

– Ну, слушаю, рассказывайте… – откинувшись в кресле, мотнул головой Орлов.

Версия Гурова о том, что стриптизерша Жанна сыграла роль приманки, чтобы заманить Олега Кирканина в нужное похитителям место, была полностью подтверждена самим Олегом. Он рассказал операм (разумеется, в тот момент, когда рядом не было Глафиры), как все это произошло. И в самом деле, несмотря на весьма крепкое опьянение, в «лучших традициях» столичных мажоров, он сел за руль своей «Мазды», и они с Жанной поехали по городу в поисках, как назвала это стриптизерша, «уютного уголка». Его не насторожило то, что место парковки, где он мог бы «распаковать подарок», выбрала именно она.

А потом произошло нечто совершенно неожиданное и даже иррациональное. Когда молодые люди уже собирались перебраться на задний диван салона, в лобовое стекло кто-то постучал полосатым жезлом, и мужской голос объявил:

– ГИБДД! Предъявите водительские документы.

Учитывая, что в этот момент они стояли, и «отмазаться» от гаишников было проще простого, сказав, что сюда он приехал еще трезвым, а выпил уже здесь, и домой собирается ехать на такси, Олег спокойно открыл окно и протянул документы. Но вместо того чтобы их взять, гаишник неожиданно ткнул его в шею своим жезлом, который скорее всего был замаскированным электрошокером. Что было дальше, Кирканин не помнил. Лишь где-то в глубине памяти отпечаталась смутная картинка: он сидит на заднем сиденье авто, зажатый с двух сторон какими-то парнями, гудит мотор, и они куда-то очень быстро едут.

Пришел он в себя лишь уже внутри заимки. Открыв глаза, ощутил сильнейшую тошноту, головную боль и страшную слабость. Скорее всего все это время, как его похитили, он находился под действием наркотиков, которые ему периодически кололи. Присмотревшись, Олег увидел невдалеке от себя незнакомую старуху в черном, которая выкладывала из сумки какую-то стряпню. И хотя он вдруг ощутил сильнейший голод, есть предложенное старухой отказался – ее вид не внушал ему ни доверия, ни симпатии, ни аппетита.