Николай Леонов - Сыщики и шаманы

– Интересный момент: а почему эта улица названа в честь человека, который здесь скорее всего ни разу не был? Как считаешь? – И вдруг, резко остановившись, воскликнул: – О, смотри Ле… Володя, что это такое? – указал он на приземистое здание с дымящей трубой и табличкой у двери «Баня «Отрада». А потом, принюхавшись к дыму сосновых дров, чуть ли не простонал: – В баню хочу! В настоящую, с дровами, с парком… Давай зарулим? А?

– А как же сопка? – поинтересовался Лев с наигранной наивностью в голосе.

– Да хрен с ней, с сопкой! Никуда она не денется. А баня… Это – мечта-а-а!

– Но тогда нам придется бежать на квартиру за какой-никакой сменой – не будешь же после бани надевать не стираное? И банные полотенца нужны… – Гуров начал загибать пальцы, но Стас его категорично перебил:

– Ну и побежали – чего ждем-то?

– Да уж побежим… Только сначала надо узнать, сможем ли мы попариться? Вдруг они работают по заказу?

Лев оказался прав – баня действительно работала по заказам. Но, узнав о том, что визитеры – гости из Москвы, банщик пообещал ближе к вечеру «изыскать резервы».

Когда уже перед закатом приятели, приятно измученные банными процедурами (банщик слово сдержал, и помывка вышла на славу), вышли на улицу, Крячко, дыша полной грудью, неожиданно объявил:

– Володя, давай на хату один. Я… Гм-гм… К Элле зайду, чайку там попить, в картишки перекинуться. Вот…

– Да иди уж, иди… – Гуров усмехнулся и, не оглядываясь, зашагал в сторону Вишневой.

Часа два назад, когда они пришли к себе на квартиру за банными принадлежностями, почти одновременно с ними появился и Евгений Светлицин. Он и внешне, и даже голосом был чем-то похож на известного артиста эстрады, уроженца Алтая, который одно время этот край возглавлял. Крупный, чисто деревенский по манерам и повадкам, как будто совершенно простоватый, Евгений на деле оказался весьма непрост.

Поздоровавшись с гостями, он неожиданно предложил «выложить карты на стол»:

– Мужики, что мне рассказывать про турфирму, если я только глянул на вас и сразу же понял: вы из органов. Я сам там служил лет пять, пока мой тогдашний начальник не выпер меня с работы за строптивость. За что конкретно? Я не стал по его приказу подкидывать подозреваемому наркотики. Где он сейчас? Сидит по статье за совращение несовершеннолетней. Нынешний звал обратно, но я не пошел – СТОшка затянула. К чему все это рассказываю? Чтобы вы знали, что за человек к вам пришел, и можно ли со мной быть откровенным.

Переглянувшись, опера некоторое время молчали, собираясь с мыслями. Наконец Гуров понимающе кивнул и невозмутимо произнес:

– Сюрприз, однако… Ну что я скажу? Извини, Жень, все карты выложить не можем. Цена вопроса – не «погоны» на плечах проигравшего из битых «шестерок», а человеческая жизнь. Не дай бог, где-то неудачно сказанное слово – и тот, кого мы ищем, тут же распростится с этим миром. Изложу так: мы как бы к органам отношение до последнего времени имели, но в данный момент мы в большей степени частные сыщики, которым во что бы то ни стало надо найти похищенного парня и вернуть его родителям.

Лев вкратце рассказал в пределах возможного о Кирканине-младшем и обстоятельствах его похищения.

– Надеюсь, сказанное мною никуда никому не утечет? – строго взглянул он на Светлицина.

– Могила! – ткнув в себя пальцем, коротко объявил Евгений. – Что вас конкретно интересует?

– Нас интересует одна занятная шарашка – то ли тоталитарная секта, то ли организованная преступная группировка, верховодящая в северо-восточной части вашего района, приблизительно, в пределах сел Кедровое и Ржачиха. Что это за люди и насколько они опасны?

Потерев кончик носа, Светлицин озабоченно нахмурил лоб и, глядя в пространство, лаконично определил:

– Мерзавцы и хапуги. Но очень хитрые, изворотливые, пронырливые… К тому же с хорошими связями в районной, а может, и в областной власти. О них я знаю не так уж и много. Слышал только, что главарем у них какой-то Бурый.

По словам Евгения, шайка Бурого ориентировочно насчитывает человек пятнадцать-двадцать. Но это – «среднепотолочно». На деле их может быть и меньше, а может, и больше. Разбиты бандиты на тройки, каждую из которых возглавляет главарек, именуемый вожаком. На вожаков Бурый выходит через своего зама – сам с ними почти не контачит. Большинство рядовых Бурого вообще не знают в лицо.

Эти бандиты очень осторожны и действуют скорее не как волки, а как шакалы. Грызут там, где их боятся и где им не дают реального отпора. Пару лет назад они пытались прогнуть всех, кто имеет свой бизнес в Ликове, но ничего у них не получилось. Предприниматели тут же объединились и объявили рэкетирам: начнем войну на истребление. Отстали в момент. А вот по деревням, по мнению Светлицина, народ разобщенный, там отморозки чувствуют себя королями.