Татьяна Шахматова - Убийство онсайт

— Вот этот! Посмотри на него!

С экрана на меня уставился молодой человек лет тридцати. Черные волнистые волосы, яркие темные глаза, крупный нос, большие щеки. Наверное, любитель хорошо покушать. Хитроватая полуулыбка добавляла парню сходство с мультяшным бородавочником Пумбой из мультфильма «Король Лев». Он производил впечатление скорее приятное, чем наоборот.

— Михаил Богатько из Полтавы, — пояснила Вика. — Занимался частным бизнесом, видимо, прогорел, потом организовывал торжественные мероприятия: свадьбы, дни рождения, банкеты, делал программы под вентиляционное оборудование, год сидел без работы или работал неофициально…

— И что? — Если честно, мне сейчас хотелось ее чем-нибудь стукнуть.

— У остальных рабочая биография, как железная дорога в степях Казахстана: прямая и незатейливая. Девчонок четыре, и все они очень молоды — от двадцати четырех до двадцати семи лет, «Айтишники» либо их первое место работы, либо второе. Рустем, Искандер, Евгений и Петр — двадцать семь, двадцать восемь, двадцать восемь и двадцать девять лет соответственно — после окончания вузов сразу стали работать в «Айтишниках». Петр даже вырос до руководителя проекта. Олег — самый старый, если можно так выразиться, член команды — ему тридцать пять, работает в фирме дольше всех, почти восемь лет, до этого работал на одного из крупнейших российских операторов связи. И вот остается Михаил…

Я вспомнил одну историю, которую и рассказал Вике в надежде, что она наконец отстанет от меня.

— Родители одного парня отдали его на усыновление. Вырос он в чужой семье. Университета так и не окончил. Скакал с работы на работу. Ездил в Индию на поиски себя. Кроме прочего, чувак страдал дислексией, то есть был полностью не обучаем. Хороший ли это работник?

Виктория насупилась:

— Даже не знаю, сколько проектов в Латинской Америке отдал бы Паша Кнопкин японцам или хоть голубоногим олушам за возможность поработать с этим, как ты выражаешься, чуваком.

Она попала в точку, потому что я только что вкратце изложил биографию Стива Джобса.

— Может быть, скакать с работы на работу — признак гениальности или напряженной борьбы с обстоятельствами, и вот Михаил из Полтавы наконец победил, устроившись на крутую высокооплачиваемую работу? — бросил я, отправляясь в сторону своей спальни с чувством небольшой, но все-таки победы.

Вика не ответила.

Стоит ли говорить, что, проснувшись в десять утра, я обнаружил Викторию в глубоком коматозе рядом с компьютером и недопитой чашкой кофе?

Разбудить уважаемого эксперта оказалось не под силу даже ее будильнику. Пришлось тащить эту раннюю пташку в спальню и воссоединять с кроватью.

Несмотря на то что солнце давно взошло, комната все еще не просохла, и тут я вспомнил, что хозяин удобнейших апартаментов говорит по-английски. Видимо, Павел Кнопкин не зря вчера поделился этой ценной информацией.

Хорхе, так звали нашего рантье, взял трубку после первого же гудка, как будто ждал моего звонка, однако, несмотря на наличие языка-посредника, наш разговор с квартирным хозяином не заладился с самого начала.

— Это климат такой, — сообщил мне голос на том конце провода.

Обладатель голоса говорил по-английски действительно неплохо, с забавным испанским акцентом. Хотя акцент оказался в этом случае только на руку, потому что делал речь более понятной. Хорхе старательно выговаривал все буквы, в том числе те, которые не читались.

— Климат снаружи мы исправить не можем, зато можно исправить ситуацию в доме. Почему бы вам не привезти нам обогреватель? — поинтересовался я.

Хорхе ненадолго завис, помолчал, но тем не менее прекрасно меня понял и ответил предельно вежливо:

— Я здесь родился, вырос, тут всегда так. Мы очень редко используем обогреватели.

— Это очень странно. У нас в России тоже климат. И гораздо суровее вашего, поверьте мне, но мы научились отапливать помещения пару тысяч лет назад.

Хорхе вежливо усмехнулся.

— Вот и я удивляюсь, вы же вроде бы русские. У вас там даже снег есть, — проявил осведомленность наш квартирный хозяин.

Черт побери, кажется, раздобыть обогреватель становилось делом чести!

— Есть, — согласился я. — Но неужели вы думаете, будто из-за того, что у нас есть снег, русские кардинально отличаются от эквадорцев? Уверяю вас, Хорхе, русским бывает холодно точно так же, как всем остальным людям на земле, просто мы умеем тепло одеваться и не привыкли жить в сырости.