Джон Карр: Серебристый занавес

Джерри кивнул. Старик за столом, подумал он, конечно же, выглядел больным.

— Я отвела отца назад в отель «Бретань» в половину двенадцатого, — продолжала девушка с большой интенсивностью. — Пыталась связаться с доктором Хебертом по телефону, но не смогла дозвониться. Тогда пошла к нему домой. Это недалеко от отеля. На своем пути я видела этого человека. Того, которого вы называете Дэйвос. Я подумала, что он преследует меня. Мне казалось, что он смотрит на меня из-за каждого дерева. Вот почему я сказала: «Вот тот человек», когда увидела его, лежащим на тротуаре с открытыми глазами. Его глаза даже не мигали, несмотря на дождь. Это было ужасное зрелище. Я была расстроена. Вы обвиняете меня?

Месье Горон удовлетворительно хмыкнул.

— Я подошла к дому доктора Хеберта, возможно, без двадцати двенадцать. Он уже собирался отдыхать, но согласился пойти со мной. Я подождала, пока он оденется. Мы вышли и на пороге обнаружили. то, что вы уже знаете. Пожалуйста, поверьте, это все, что я знаю.

Она была необычной личностью с необыкновенно выразительным голосом. Предпочитая резкие слоги, она пыталась убедить префекта. Затем она добавила резко по-английски, глядя на Джерри:

— Он был малоприятной скотиной, но я и на йоту не верю, что вы его убили.

— Спасибо. Но почему?

— Не знаю, — искренне ответила Элеонора. — Вы просто не могли.

— В этом есть логика! — воскликнул месье Горон, с силой стукнув по столу. Вращающееся кресло скрипнуло от удовольствия. От многих ламп в офисе пахло креозотом. На столе перед префектом лежал промокший бумажник Дэйвоса, и что любопытно, крошечная круглая коробочка, завернутая в жгут из бумаги. Ее несла мисс Элеонора Худ, когда выходила из дома доктора. Месье Горон ни разу не обмолвился с Джерри, ни разу не посмотрел на него, вежливо игнорируя молодого человека. Будто его здесь нет.

— Ну, — произнес он, возвращая свою прежнюю сдержанность. — Вы простите меня, мадемуазель, но я продолжаю дело дальше. Вы говорите, что доктор Хеберт занимался лечением вашего отца?

— Да.

Месье Горон указал на маленькую коробочку на столе.

— Таблетками, вероятно?

— О, боже мой! — вставил Хеберт и трагически хлопнул себя по лбу.

В течение нескольких минут Джерри боялся, что доброго доктора может хватить апоплексический удар. Доктор Хеберт дал понять о своем достойном положении в обществе. Он отметил, что врачи не выходят на улицу в середине ночи даже для оказания медицинской помощи, а тем более, их не тащат в полицейские участки. Это плохо для их дела. Его очки и усы топорщились вызывающие. Он прекратил мерять шагами комнату только для того, чтобы подойти к префекту и посмотреть ему в глаза.

— Я хочу объясниться, — холодно произнес он, глубоко вздохнув.

— Как желаете, месье.

— Ну, все так, как говорит эта леди! Почему мы здесь? Почему? Мы — не свидетели. — Он замолчал и ударил по плечам своего пальто, будто освобождаясь от насекомых. — Этот молодой человек здесь рассказывает нам историю, которая может или не может быть правдой. Если это правда, я не понимаю, почему человек по имени Дэйвос должен был дать ему мой адрес. И я не понимаю, почему Дэйвоса должны были заколоть у моего порога. Человека по имени Дэйвос я знал исключительно как моего пациента.

— А! — вмешался префект. — Вы давали ему таблетки, наверное?

Доктор Хеберт сел.

— Вы что, помешались с этими «таблетками»? — спросил он сдержанно. — Из-за того, что этот молодой человек, — он снова посмотрел на Джерри с неприязнью, — говорит, что Дэйвос сделал какое-то пьяное упоминание о «таблетках» этим вечером в казино, вы развиваете эту тему?

— Возможно.

— Это смешно, — заявил доктор Хеберт. — Вы даже задали вопрос, мои ли таблетки там на столе? Они — для отца мисс Худ. Это обычные сердечные таблетки с дигиталином. Вы думаете, они содержат яд? Если так, почему вы не проверите их?

— Это идея, — признался месье Горон.

Он взял коробочку и развернул бумагу. Коробочка содержала полдюжины гранул с сахарным покрытием. С большой серьезностью месье Горон положил одну из таблеток в рот, продегустировал ее, раскусил и, наконец, кажется, проглотил.

— Нет яда? — не унимался доктор.

— Яда нет, — подтвердил префект. На его столе зазвонил телефон. Он поднял трубку, слушал некоторое время с мечтательной улыбкой, затем вернул трубку на место. — Вот это действительно прекрасно. — Он сиял, потирая руки. — Мой добрый друг, полковник Марч, из английской полиции, проводит расследование. Его послали сюда, когда определенный вид деятельности в казино Ла-Банделет заинтересовал как французские, так и английские власти. Все вы, наверное, заметили его в казино вчера вечером?