Роман Грачев - Жесть. Читать до конца

У меня вдруг куда-то пропал Интернет, пока ты выезжала на съемки, и я не мог с тобой связаться. Решил написать очередное письмо. Надеюсь, мои письма тебе не приедаются… Впрочем, сие обстоятельство зависит от таланта писца)

Ну да ладно.

Вчера я встречался со школьным другом, Костей Андреевым. Возможно, я о нем тебе рассказывал. Мы были дружны с ним последние два года школы (потому что учились вместе только последние два года), вместе учились играть на балалайках и думать о вечном. Последний раз встречались летом 2007-го. Он не изменился — всё такой же увлеченный историей, архитектурой, мистикой, археологией и теориями заговоров.

В обчем, проболтали мы четыре часа. Говорили о религии, о христианстве, масонах, племени майя, архитектуре древней цивилизации; искали потерянные в календарях дни, месяцы и годы. Костян полагает, что наш нынешний календарь ошибочен и сейчас должен быть 1860-й год, либо, напротив, индейцы майя накосячили и предсказанный ими катаклизм (который «2012») уже произошел 158 лет назад. Короче, я ни черта не понял)) Говорили мы о музыке, литературе, кино, ели приготовленное мной куриное филе и жареные кабачки (как выяснилось, готовить Костя так и не научился) … а потом говорили о Солнце…

Знаешь, много лет я считал себя умным и глубоким человеком, которому всегда есть что сказать. Вчера я понял, что я дитя неразумное, которому надо забросить мелкожитейскую суету, любовь, женщин, секс, спорт и начать много читать и путешествовать — лишь тогда я смогу догнать своего пытливого товарища))

От тебя и твоей любви, нежное мое сокровище, я не откажусь даже на суде инквизиции, но от всего остального… хм, я подумаю.

В общем, показал мне Костя на своем компьютере несколько снимков высокого разрешения, взятых с сайта НАСА. Снимки общедоступны, и ничего в них секретного нет… но ученые не берутся комментировать то, что происходит с нашим светилом.

На первом снимке на Солнце падает комета — и Солнце буквально всасывает ее в себя.

На втором — внутри Солнца происходит какой-то процесс, будто в чреве что-то шевелится.

На третьем от края светила отлетает какой-то кругленький предмет — как шарик, пулей, вжик — и его нету. Костя пояснил, что размеры этого «шарика» сопоставимы с размерами Земли…

Потом он показывал крупным планом солнечные протуберанцы, очень похожие на изображения птицы Феникс, нарисованные художником, который не мог видеть протуберанцев, потому что жил очень давно. Были и те, что один в один походили на наши тропические деревья, на пальмы и баобабы. В общем, много всего.. это надо видеть… на YouTube и сайте НАСА эти ролики есть…

Я не очень тебя утомил?

В общем, Костя долго думал, смотрел, сопоставлял информацию, уже известную ему, и собственные задумки… и создал теорию: Солнце — это гигантская космическая яйцеклетка… и сейчас наше светило — на сносях… Комета, не так давно упавшая на его поверхность, очень похожа на сперматозоид, кроме того, в прошлый свой цикл активности Солнце уже кого-то выплюнуло размером с Землю и это что-то куда-то улетело…

Солнце выносило свою планетную систему (в том числе и нас), само Солнце было рождено Галактикой, а Галактика вылетела из чрева Вселенной… и если в ближайшие несколько лет ученые разгадают процесс, то теория Большого Взрыва полетит к чертовой бабушке.

Яйцеклетка… женское начало… все упирается в одно…

А потом мы стояли на балконе и смотрели с высоты девятого этажа на ночной город, сверкающий огнями. Костя продолжал меня плющить: Солнце носит всю информацию о нас и нашем мироздании… крылья птицы Феникс, пальмы, магнитные волны, тайны зачатия, рождения, смерти, великая музыка… а мы на генном уровне получаем то, что оно создает…

А потом он сказал: «Знаешь, я разгадал причину сложности и алогичности женщин… мы, мужчины, отдаем семя, женщины его принимают. В природе женщин — забирать, получать, принимать наше семя, нашу любовь, внимание, время, жизнь… но в то же время женщина отдает миру дитя. И всю свою жизнь, от рождения до смерти, женщина разрывается между двумя своими ипостасями — забирать или отдавать? Отсюда — ее неразрешимая загадка, и неразрешимая прежде всего для нее самой…».

И потом мы молчали, думали об одном и том же: какие мы, в сущности, козявки в этом мире. Деньги, карьера, урвать, успеть, купить, обустроить, украсть… насекомые…

А я еще думал о тебе. Мне хотелось обнять весь мир и тебя в нем… мое Солнце…

Потом мы разговаривали о творческих замыслах — моих, его… и домой я ехал в подавленном молчании.