Николай Гацунаев - Дело уголовного розыска [Невыдуманные рассказы]

Выслушав обстоятельный доклад Разумного, полковник Туманов сразу же отправился к заместителю министра. Созвонившись от него по телефону с соответствующим отделом МГБ республики, Александр Александрович поехал туда, захватив с собой дело об убийстве с ограблением Абрамяна Гургена Амаяковича…

— Мы осведомлены о Михальском — сказали ему. — Ныне он живет под фамилией Белецкий. Оставлен польской «двойкой» в СССР с далеко идущими разведывательными целями. Живет тихо, неприметно, стараясь, не привлекать к себе ничьего внимания. Через него нами выявлялась агентурная сеть иностранных государств. Дни пребывания его сочтены.

— Вот так на пятом году дело об убийстве Абрамяна раскрыто. — сказал Туманов.

— Да это почерк «Польской двойки». Коварство, алчность, жестокость — это их стиль. Абрамян много знал, видел агентов «двойки», которые оставались на нашей земле… Его решили убрать и попутно ограбить…

На этом, собственно, можно было бы поставить точку, если бы не еще одно обстоятельство, проливающий дополнительный свет на личность Абрамяна и на его окружение.

Еще в 1942 году в ходе следствия был установлен круг постоянной клиентуры Абрамяна. В нем, в частности, значились Фокина и Матвеева, проходившие по делу в качестве свидетелей. Тогда же было установлено, что в одной из сберегательных касс Ташкента имеется вклад на имя Абрамяна на сумму девятнадцать тысяч рублей. Решение судьбы этого вклада было отложено до раскрытия убийства.

В связи с передачей материалов по делу Абрамяна в органы госбезопасности решили проверить состояние вклада, и тут обнаружилось, что все деньги получены вкладчиком… в 1945 году, то есть спустя три года после его убийства.

Экспертиза установила, что подпись получателя на расходном ордере подделана и существенно отличается от подписи вкладчика на лицевом счете.

Контролер и кассир сберегательной кассы признались, что вклад был получен ими и разделен поровну. Зная о том, что Абрамян убит, а наследников у него нет, они были уверены, что ничем не рискуют и… просчитались.

Заместитель министра внутренних дел республики, комиссар милиции Дементьев, как всегда, открыл дверь своего кабинета намного раньше официального начала рабочего дня. Здесь, на Лахути, 23, размещались управление милиции Узбекской ССР, уголовный розыск, отдел борьбы с хищениями социалистической собственности, отдел наружной службы… Здесь же находилось и городское управление милиции Ташкента. Шел сентябрь 1944 года. Войска 2-го и 3-го Украинских фронтов громили немецких фашистов на территории Румынии и Болгарии, войска 1-го и 2-го Белорусских фронтов гнали гитлеровцев с территории Польши, войска Прибалтийского и Ленинградского фронтов освобождали Эстонию, Латвию и всю Прибалтику. Свой вклад в святое дело Победы вносил Узбекистан.

Продовольствие, боеприпасы, одежда, другие виды продукции бесперебойно поступали на фронт и для нужд оборонной промышленности страны… Был налажен выпуск самолетов и авиамоторов. А хлопок? Страна получала это стратегическое сырье в объеме, удовлетворяющем потребности фронта…

Дементьев снял трубку зазвонившего телефона. — Товарищ комиссар, вы уже у себя?

— А вы что, сомневались?.. Ну, рассказывайте, как прошла операция?

— Все в порядке, — докладывал Александр Алексеевич Туманов, начальник уголовного розыска республики. — Взяли главаря банды Салима Алимова и его ближайших помощников — братьев Завалка. Все три убийства, в том числе председателя колхоза в Орджоникидзевском районе, можно считать раскрытыми. Ценности найдены и изъяты. Они хранились у сестры главаря — Алимовой Ханифы в поселке Луначарском.

— Молодцы. Спасибо. Обошлись без потерь?

— Все благополучно!

— Сколько же теперь проходит по делу?

— Вместе с Алимовым, его сестрой и двумя Завалко — тридцать два человека. Они совершили более восьмидесяти преступлений, в том числе ограбление швейного цеха в районе Узбумкомбината и убийство сторожа Атахановой.

— Надо быстрее заканчивать расследование… Отдохните и заходите ко мне.

Иван Иванович положил трубку.

Он посмотрел на часы. «Скоро начнутся звонки, пойдут текущие дела. В одиннадцать заседание бюро горкома партии. В числе других вопросов будут заслушаны доклады о мерах по укреплению общественного порядка в районе завода „Сельмаш“, где за последнее время участились квартирные кражи. Достанется…»

Мысли, мысли… В Ташкенте перед войной проживало 536 тысяч человек, а к лету 1942 года население города превысило миллион! Это за счет притока огромного числа эвакуированных с временно занятой врагом территории, в том числе, из западных областей Украины и Белоруссии, Прибалтики… Вместе с ними сюда проникал и уголовный, деклассированный элемент из ряда стран Европы… Попадались даже «Птенцы Керенского» — преступники с дореволюционным стажем. Дементьев вздохнул.