Хорхе Молист - Возвращение катаров

Хайме хохотал во весь голос, пока Уго возмущенно отдувался.

— Принесли чай, сеньор, — крикнул снаружи оруженосец, отвечающий за охрану королевской палатки.

— Пусть зайдут, — позволил Хайме.

Разговор прервался, когда в палатку, неся серебряные подносы и соблазнительно двигаясь, зашли две танцовщицы. Вуаль не скрывала притягательной улыбки на сочных губах. Девушки опустились на колени рядом со столиком и поклонились. Получив разрешение Хайме, они начали разливать в серебряные стаканы искусной арабской работы чай из ароматных трав.

— У меня есть одна кузина, которая наверняка вам понравится, Мигель, — не остался в долгу Уго. — Она ревностная католичка и мечтает о хорошей папистской дубинке, такой, как ваша. К сожалению, она столь безобразна, что так и не нашла смельчака, который решился бы поразвлечься с ней. Пришлось бедняжке уйти в монастырь. Я уверен, что наш Папа сочтет актом милосердия то, что вы решите проблему моей кузины, и удостоит вас специальной буллой. — Уго высказался и, не дожидаясь ответа Мигеля, потянулся к ближайшей танцовщице и погладил ее по заду, а затем провел рукой между ног девушки. Она вздрогнула и издала смешок. — О, прекрасная! Подари восточную ночь бедному воину! — обратился Уго к девушке в прозрачном балахоне. Та услужливо кивнула головой, и Уго церемонно поцеловал ей руку. — Вы удостоите меня этой привилегии, сеньор?

Хайме рассмеялся и сказал:

— Уго, вы храбро сражались за мое дело и получили уже сполна подобных привилегий. Но коль скоро вы мне понадобитесь для новых сражений, вы и ваш конь, оба в добром здравии, то я предоставляю вам ее снова, но только ради вашего коня.

Все трое разразились хохотом и принялись за чай, а Уго между тем усадил голубоглазую танцовщицу рядом с собой. Другая девушка подошла к Хайме.

— Господин мой, — продолжал Уго после нескольких минут молчания, — вы известны как терпимый и понимающий монарх по отношению к вашим подданным и к беженцам из других земель. Вы позволяли и сарацинам, и иудеям оставаться на отвоеванных вами землях и при этом сохранять свою религию. Папе это не нравится, как и то, что вы не проявляете жестокости и нетерпимости к окситанским катарам. Я тоже не вижу преступления в том, что каждый понимает Бога таким, как сам Бог ему велит. Кто такой Папа, чтобы лишать человека этой свободы?

Вы помните ту религиозную комиссию, которую вы возглавили в Каркассоне в 1204 году? Катарский епископ Бернард де Симорр убедительно доказал с помощью текстов Ветхого и Нового Завета, что католическая церковь приспособила слово Божье под свои надобности.

Единственное, чего желает Иннокентий III, это уничтожить соперника в лице катаров и удержать свою власть над людьми и богатствами. Он поощряет выступления против вас, потому что боится. Заключите с ним союз, но только чтобы выиграть время, так как он будет продолжать поддерживать Симона де Монфора и тех, кто вас грабит.

Давайте дойдем до Барселоны и затем до Уэски. Перейдем Пиренеи через Андорру и Фуа и нападем на крестоносцев. В это время ваш дядя Санчо с войском из Каталонии и Прованса зайдет с востока, а ваш зять Раймон из Тулузы довершит дело. Когда с крестоносцами будет покончено, Папа станет гораздо сговорчивее, поскольку ваши владения дойдут до самой Ниццы, что уже совсем недалеко от Рима. В случае необходимости можно будет пригрозить ему оружием.

— Вы сошли с ума, — вмешался Мигель. — Дьявол похоти сожрал ваши мозги. То, что вы советуете дону Педро, всех нас погубит. Иннокентий III — высший представитель единственно истинной религии, ведь она ведет начало от апостола Петра, которому Иисус Христос препоручил Церковь. Посланники Папы доказали это комиссии в Каркассоне. Кроме того, это признают все самые великие христианские монархи.

В наше время религия — это политика, и любой монарх должен основывать свою власть на благодати, посланной ему Богом, и иметь поддержку церковников, которые, проповедуя в храмах, внушают людям то, что нужно. — Мигель обращался к Хайме. — Вы поддерживаете католическую Церковь, Папа и Церковь получают блага, и Церковь ратифицирует ваше божественное право на власть, дает вам отпущение грехов и обещает рай после смерти. Это хорошая сделка.

Это была грандиозная идея: стать вассалом папы и назваться по его воле Католиком. Это тот образ, который необходим правителю, когда в его королевстве — подданные четырех религий. Ведь его верность католичеству может быть оспорена в любой момент. Религиозное многообразие представляет собой опасность. Вам нужно, чтобы народ был политически един, но вы не сможете достичь этого, если он будет состоять из различных религиозных групп.