Ирина Градова - Ее кровная месть

— Мам?

Вопросительные интонации в тоне Дэна вернули меня к реальности — видимо, я слишком надолго задумалась и выпала из контекста нашей беседы.

— Д-да, Дэн, я тебя слушаю.

— Ты как-то странно выглядишь! Ладно, вот в чем дело: с Денисом что-то происходит в последнее время. Понимаешь, мне казалось, что он пережил смерть тети Люды и вернулся к нормальной жизни, но…

— Ты меня пугаешь, — пробормотала я, и это на самом деле было так. Сынуля не отличается любовью к длинным предисловиям, и сейчас его попытка правильно подобрать слова, чтобы чрезмерно не расстроить меня, возымела как раз противоположный эффект.

— Да нет, ты не подумай — ничего такого не случилось, просто… Этот твой Павел Кобзев — он хороший психиатр?

Вот теперь я по-настоящему испугалась, и это, очевидно, тут же отразилось на моем лице.

— Ты считаешь, что Денису нужен психиатр?

— Ну, мам, он же, как это говорится, пережил психологическую травму — его мать убили, причем убили те люди, с кем он дружил. Мне кажется, ему требуется помощь.

— А что навело тебя на мысль о том, что Денис не в порядке? — перебила я. — Он тебе что-то сказал? Или что-то сделал…

— Да нет, в том-то и дело — ничего такого, ма! Но я тут, когда в последний раз к нему заходил, случайно заглянул в холодильник — у него там мышь повесилась.

— Может, он ест вне дома? — сделала я слабую попытку примириться с действительностью. — В кафе ходит или…

— Да никуда он не ходит, можешь мне поверить, — снова перебил меня Дэн. — Кроме того, он совсем забросил учебу — последний курс, ты же понимаешь, а он практически не посещает занятий.

— Откуда тебе стало об этом известно?

— Так, кое-кого порасспрашивал, — уклонился от прямого ответа сын. — И вот еще что. Даже не знаю, как тебе об этом сказать.

— Да говори уж как есть — сердце у меня здоровое, так что инфаркт не хватит!

— Ты должна кое-куда сходить, чтобы убедиться, что Дениса нужно вытаскивать.

— Куда сходить, ты о чем?

— Вот, держи, — и он протянул мне какой-то пластиковый кругляшок, похожий на номерок из театрального гардероба. — На обратной стороне — адрес.

— Адрес чего?

— Арены.

— Слушай, Дэн, в такие моменты, как сейчас, я начинаю сомневаться в твоей адекватности…

— Мам, это — арена бойцовского клуба на завтрашний день: они каждый раз меняют место, потому что бои без правил противозаконны.

— Бои без правил?

— Господи, ма, а я тебе о чем толкую?

— Погоди, ты хочешь сказать, что Денис посещает бои без правил?

Сынуля взвыл:

— Нет, мама, он их не посещает, он в них участвует!

Я была настолько ошарашена, что не знала, как реагировать на заявление Дэна. Видя мое замешательство, он сказал:

— Тебе обязательно нужно это увидеть своими глазами.

— А ты видел?

— О да, — хмыкнул он. — Это что-то с чем-то… Короче, мать, я тебе все рассказал, все дал, даже могу подвезти до места, потому что это на пустыре, вокруг — ни души, а начало в половине десятого вечера.

— Подвезти? На чем это ты собираешься меня подвозить?

Дэн отвел глаза, и я тут же поняла, в чем дело: наш папаша, видимо, осуществил-таки свою «угрозу» и презентовал сынуле автомобиль. Я знала, что он посещает курсы вождения, но полагала, что это — на будущее, так как всегда была против того, чтобы Славка баловал Дэна дорогими подарками. Два года тому назад он подарил ему квартиру, но я и бабушка встали стеной, считая, что парню еще рано жить самостоятельно, особенно учитывая его образ жизни и то, какие толпы народу сразу же начали бы таскаться в его отдельные апартаменты, расположенные вдалеке от бдительного родительского ока! Однако сейчас было не совсем подходящее время для выяснения отношений с сыном, так как гораздо больше меня беспокоило то, что я только что услышала о Денисе.

— А ты разве со мной не пойдешь? — спросила я.

— Да ни за что на свете: я уже насмотрелся во как! — И в подтверждение своих слов он провел ребром ладони по шее. — Зрелище не для слабонервных. Я подожду тебя снаружи, если не возражаешь.

Артем захлопнул отчет, представленный ему Павлом Трофименко. Он все бы отдал за то, чтобы ошибиться, но, похоже, теперь сомнений не оставалось.

— Что сделали с телом? — спросил он.

— Отдали родителям. Я позвонил им, парня похоронили неделю назад.

— Плохо, очень плохо…

— Нет, это еще не самое плохое, — вздохнул Трофименко, и майор подозрительно поглядел на него: что еще может быть хуже того, что уже произошло? И тут его внезапно осенило: